Эта девушка- моя.

Глава 31.

— Не смей трогать меня!

Брайс оперся одним коленом на матрас.

— Пожалуйста, Лиз...

— Нет! — Она жестко ударила его по лицу. — Просто уходи! И когда он не двинулся, добавила с истерическим криком: — Сейчас!

Этого было достаточно, чтобы заставить меня отступить. И Холл сделал, также. Его лицо сморщилось от боли, он протиснулся мимо меня и вылез в окно.

Я подождал, пока он исчезнет в темноте сада. Затем медленно повернулся к Лизе.

Кровь бежала из моего носа вниз к губам. Стерев ее тыльной стороной ладони, я сказала ей:

— Я действительно не...

— Прекрати. — Лиза подняла обе ладони, призывая меня замолчать. — Я не знаю, кто из вас двоих мне более противен сегодня вечером. Оставь меня в покое. Я с тобой закончила.

Она не могла иметь это в виду. Вся эта чушь, которую сказал ей Брайс сегодня — она должна понимать, что это не что иное, как чертова ложь.

— Я пришел не потому, что Холл попросил меня. Я пришел, потому что я хотел увидеть тебя снова.

— Ага, конечно. Как будто я поверю в это. Отвлечь, да? Скажи, я выгляжу такой несчастной, что ты подумал, что я нуждалась в твоем сострадании? — Крошечная слезинка блеснула на ее щеке, пока скатывалась вниз. — Или ты действительно хотел просто затащить меня в постель?

Справиться с ее обвинениями было одним делом, с которым я бы мог разобраться. Но, смотреть, как она плачет было чем-то совершенно другим. Это было уже слишком, и я не знал, как с этим справиться. Не тогда, когда я был тем, кто заставил ее плакать. Я ущипнул себя за переносицу.

— Перестань нести чушь, Лиза. Ты знаешь, что это неправда.

— Уходи. — Она стерла единственную слезинку, и, когда она заговорила следующее, ее голос был уверенным и холодным как лед: — Я никогда не хочу видеть тебя снова.

Нет. Прошу, нет! Я не мог оставить ее сейчас. Должен быть способ, разобраться между нами снова — убедить ее, что я никогда не намеревался играть с ней. Убедить в том, что мое сердце было в этой игре с самого первого момента.

Ее взгляд стал только жестче, убеждая, что у нас нет шанса. Больше нет.

Мое сердце болело, как и все остальное тело, когда я подошел к ней. Наклонившись, чтобы расположиться на кровати по обе стороны от нее, я искал в ее лице в последний раз проблеск надежды. Там не было ничего.