На расстоянии поцелуя

Глава 1

— То есть ты хочешь выдать меня за левого мужика из страны, где омеги ходят в масках? — Я не повышаю тон, но выразительно приподнимаю бровь. Этот жест я тренировал спецом для высшего общества, чтобы не выходя из рамок этикета, показать своё крайнее неудовольствие. Как и все остальные жесты из моего арсенала, он изящен, красив и точно выражает моё отношение.

— Я предлагаю просто на него посмотреть, — вздыхает мать, даже не поднимая головы: алмазики в телефоне ей интереснее: они хотя бы не предают её ожиданий. А я сначала учился плохо и хулиганил, потом оказался омегой, а потом ещё и выяснилось, что не девственник к своим двадцати трём. Ужас! — Может быть, и понравитесь друг другу. А на нет и суда нет. Но это будет выгодная женитьба. — Наконец мама поднимает свои усталые глаза и поправляет объёмный рыжий парик. Уже два года как лечится, но всё равно больше всего на свете обеспокоена делами дедушкиной компании. — Я уже назначила встречу.

Я нахмурился. Не явиться на встречу — значит нарушить все нормы этикета в наших кругах. Вообще я бы зарычал, если бы чуть меньше владел собой. Придётся идти.

— Он хоть не старик? — признаю своё поражение.

— Он всего на пять лет старше тебя, Эмиль, — мамин тон нисколько не меняется. Ей бы отдохнуть пару часиков, но нет, через двадцать минут у неё спа-салон, потом благотворительный ужин (небольшой, иначе бы шла вся семья), а потом домашние хлопоты.

— Я к себе. — Прикрываю глаза и выхожу из маминой комнаты. Вслед звучит негромкое, но твёрдое «оденься поприличнее».

Я и одеваюсь прилично. Когда это я одевался неприлично? Возможно, мама слишком много думает о моём бунтарстве. Очень зря. Я не бунтарь. Я большой мальчик, которого растили, как наследника семейной империи целых шестнадцать лет, пока не выяснилось, что я омега. Потом мама спешно переориентировалась на удачное замужество, пытаясь вылепить из меня нежную воздушную девочку, музу и вдохновение для работающего альфы. Но было, в общем-то, поздно. Я всеми силами сопротивлялся танцам живота, урокам живописи и прочей херне, которую мне навязывала мама, то есть, да, был тем ещё бунтарём. Но то было необходимостью для мальчика-подростка, которого внезапно решили лишить будущего в лице президента компании отца и привить любовь к тому, к чему её быть не могло. Согласился я только на языки, бесполезный, как я считаю, но довольно забавный навык для того, у кого есть деньги, чтобы нанять качественного переводчика.