Экзорцизму Не Подлежит

Глава 5

Не бечено.

Мне известно, что ты пьёшь

С кем ты спишь, о чём ты врёшь

Как тянулись дни твои

Без слёз, без жизни, без любви

Влажный ловкий язык прошёлся по ровному белесому шраму на внутренней части запястья бледной руки юноши. Черная шерсть на светлых выглаженных простынях уже не удивляла, как и неизменный странный ритуал питомца, что так любит ласкать руку временного хозяина практически каждую ночь.

Юноша в объятиях температуры и кашля уже не обращал на такие странности питомца внимание, сам подставляя конечность, слегка задирая широкий рукав ночной рубашки. Когда болезнь начала отпускать, на Демона снизошло осознание, что у человека есть свои странные привычки, повадки и собственно характер, о существование которого как-то совсем позабыл, привыкнув к нахождению Сиза в спящем режиме.

Но вот он замечает, как парень потягивается после, казалось бы, непробудного, сна, как поджимает под себя ноги, жадно отхлебнув воды со стакана, приковывая взгляд к дернувшемуся кадыку и стекающим каплям воды по ключице, щуриться при попадании полосы солнечного света на глаза, что бликами играет в его серых радужках.

От кошачьего чутья не мог ускользнуть запах молодого тела вперемешку с ароматом чайной розы после душа, а на бледных плечах все ещё можно заметить капли воды. И, конечно, с уважения к адским жителям, мы не будем упомянуть о греховном, но вполне оправданном, желании демона смахнуть влажность со смертного собственным шершавым языком. Затем он стал замечать не только физические аспеты, а и то как Ланкастер младший надевал рубашки с серебряными пуговицами находясь в хорошем расположении духа и золотые — в подавленном.

Как брезгливо относился к грязи под ногтями, спеша устранить проблему в любое время суток, а ночные посиделки у стопки книг было для молодого парня обычным делом. Демон, вальяжно усевшись на край письменного стола, заставлял пламя свечи отчаянно вздрагивать от воздействия своей адской ауры, которую, кажется, и смертный вполне мог прочувствовать, ежась и забираясь в мягкий плед поглубже на кресле.

Тонкий бледный палец водил по строкам древних писаний и будь Демон настоящим котом, он бы посчитал действия человека игрой, пытаясь ухватиться когтистой лапой за конечность, но тот лишь мирно наблюдал за мельтешащими по строкам серыми глазами, в которых расплавленным золотом растекалось отражение свечи. Серебро в свете золота. Кот тихо заурчал, не двигаясь с места, когда рука Сиза уже рефлекторно потянулась погладить черный пушистый комок.