На древе Добра и Зла выцветает
Прелестный на вид, такой сладкий цветок.
В душе его сотни мимолётных страданий,
От беглой впредь наглости, бледный огонь.
Тёмно-коричневый тонкий ствол,
Слегка исцарапанный дикими кошками,
На ветке сидит зоркоглазый орёл,
Зрит прямо в душу, играя мурашками.
Зелёные листья, привыкшие к свету,
Два юных тела, любовью которых
Разрушился принцип греховности в лету.
На небе пролетит комета, озаряя наш Дворец,
Отвергнутые звери вдруг почувствуют конец.
Летит, как мимолётный интерес,
К тому, к чему нельзя ни прикоснуться, ни прилечь,
Ужасен жанр, пляски свеч.
Суд в голове, который вечен,
И адвокат такой беспечный,
Что верит в сказки про драконов,
Принцесс и рыцарей матёрых.
Наивный ребёнок в лице старика,
Что пытается всем доказать
Праведность действий своих, но пока
Выходит не очень, жизнь ведь так тяжела.
Первая девушка в мире, красивая, словно очи Творца,
Живя с мужчиной, созданная из ребра.
Олицетворение жизни, бессмертный доспех,
Матерь всех всех прелестей встречает грех.
Лживый змей на ветке древа, не боящийся орла,
Тот самый первый в мире и заклятый враг Творца.
Склизко ползает вокруг, древо жизни оскверняя,
Милая Ева, проделавши круг, свои веки поднимает.
Суть самой тьмы между листьями
Двигалось медленно и так протяжно,
На месте его красной крови возрос
Дикий плод, а чёрный змей так ужасно
Обвился в круг шеи, сомкнувший Уроборос.
Знак бесконечности, вечного горя,
Течения времени, тяжести моря.
Видно на твёрдой его чешуе,
Как движется мир, как канет он в лету.
Там отважный, как лев, герой Моисей
Проходит весь путь прямо к Чёрному морю,
А оно, расступившись пред ним, образует святой Колизей.
Прямая дорога с каплями крови,
Болью, страданием доброго молодца.
На том в волосах горько виден венец,
А тело в крови, всё худое в конец.
Венчик изгнившей без жизни той розы,
Пыльные камни – Виа Долороза.
Девушка с глазами, полными испуга,
Истерично вертела своими руками,
Пыталась скинуть Дьявола услугу,
Змей хмуро пал, как кривое оригами,
Размкнулся Уроборос, крутя хвостом своим туго.
На крики её прибежал человек, создание божье – святой проповедник.
Он речью прогнал смердящую тьму, не дав младой даме упасть, и поник.
Пред ним самый ствол того вечного древа,
Которое заперто словом Творца,
Никто, ни Адам, и ни Ева, не вправе есть яблоки, змея лица.
Вспоминая старый опыт и коварную Лилит,
Он заглядывает в небо, там судьба благоволит,
И яблоко красно так манит, запах его напоминает монолит.
Но ведь нельзя, иначе смерть, иначе горе и страданье,
Куда же денется любовь, исчезнет разве навсегда?
Тот плод запретный под вниманьем, так кажется, что близится беда.
Ребёнок-старец не поймёт, не сможет вынести вердикт,
Под выбором сойдёт с ума, с катушек медленно слетит.
Орёл поможет, как всегда, но сможет ли сломать весь мир?
Его слова – чужих беда, и только избранных кумир.
Душа не вынесет войну, войну любви и Дьявола,
Примкнёт ли он к греху Лилит? Иль разгромит весь свет, пронзив себя?
В далеке горит очаг, в очаге горят мечты,
Соблазна нет, сколь яблоко тряси,
Но нужно помнить, что весь свет
Всегда был создан лишь для нас,
И нужно знать, закрыв свой глаз,
Что в нас святого вообще нет...
~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Самый большой мой стих и, наверно, самый полный по смыслу. Он весь написан как отражение той ситуации, что произошла со мной. Этот стих – одна большая метафора на эту ситуацию, а его персонажи – образы реальных людей.
