Испытания судьбы

Настоящее

Рик открыл дверь и первым зашел в дом, я сразу же за ним и в ту же секунду почувствовал, что кто-то приставил дуло пистолета к моему виску. Я врезал этому наглецу с локтя, а затем повалил на пол, прижав его ногой, настал и мой черёд приставить к его башке пистолет. Шах и мат, ублюдок.

— Как-то негостеприимно, — раздался чей-то мужской голос.

    Только сейчас я обратил внимание, что на нашем гребаном диване сидел мужик, лет 60, в чёрном дорогом костюме. Он обернулся, чтобы посмотреть на нас, и улыбнулся, словно рад был нас видеть. Можно не ходить к гадалке, чтобы понять, что это тот самый великий и ужасный Гонсалес собственной персоны.

    Рядом с ним стоял парень чуть старше меня в таком же дорогом костюме, как у Гонсалеса, и с лицом, которое не выражало никаких эмоций, кроме скуки и равнодушия.

    Затем я перевёл взгляд и увидел, что двое людей Гонсалеса держали нашего Томаса, у которого кровоточил бок. У лестницы стояла перепуганная Эмили, а рядом с ней ещё один человек Гонсалеса. Почему он ещё жив? Я понимал, что ситуация не из лучших, но ей такое не в новинку. Почему она дрожала как осиновый лист? А затем я посмотрел вниз и увидел Хлою, обнимающую Эмили за ногу. Твою мать. Я крепко сжал челюсти. Я готов был в эту же секунду броситься на Гонсалеса и задушить этого ублюдка голыми руками. Плевать, что меня могли убить. Гонсалеса я заберу с собой на тот свет.

— Что тебе нужно? — Рик, по старой доброй традиции, сразу же перешёл к делу.

— Привет, Рик и Джеймс, — Гонсалес улыбнулся, чтоб его разорвало пополам. — Вот решил заехать к вам в гости.

— Тебя сюда никто не звал, — огрызнулся я.

— Прошу не перебивать, — вставил свои пять копеек лакей Гонсалеса.

— А ты вообще заткнись, глист в костюме, — ответил я.

— Джеймс, — Рик сурово посмотрел на меня.

— Может предложите мне чашечку кофе? А то от ваших друзей не дождался, — наглости этому старикану не занимать.

— Может тебе предложить пойти на хрен отсюда? — вырвалось у меня.

— Ближе к делу, — настаивал на своём Рик.

— Прошу, в ногах правды нет, — Гонсалес указал на два кресла, словно это он был у себя дома, а мы заявились к нему без приглашения. — И отпусти моего охранника.