Тульская ведьма

III. Незваная гостья или почему плохо гулять ночью одной

Я проснулась рано утром от того, что мне на живот легло что-то тяжёлое и тёплое. А ещё неприятно пахнущее мокрой псиной.

Еле как разлепив глаза, я во все глаза уставилась на наглую морду рыжего спаниеля, который положил свою голову мне на грудь. Он смотрел на меня своими красивыми медовыми глазами, а в его зубах был зажат поводок. Так вот что за собака была на кружке Филиппа.

Наверное, прошло несколько минут, прежде чем я окончательно стряхнула с себя и без того беспокойный сон: из-за чего-то я всю ночь боялась, что ко мне в комнату, любезно предоставленную Филиппом, кто-то ворвётся, причём, не в очень трезвом состоянии.

Я несмело дотронулась до пушистой головы пса между ушами, из-за чего тот начал активно махать своим маленьким хвостиком, подобно пропеллеру. Морда его была мокрой, из-за чего складывалось впечатление, что он решил искупаться в миске с водой. Нос его был влажным и холодным, усы стояли во все стороны. Я коснулась кончика его носа пальцем, что пёс разъяснил по своему. Он вдруг вскочил, наступив всеми лапами мне на живот, и кинулся облизывать моё лицо.

— Фу! — я вскрикнула. — Фу, уйди, уйди! Не надо!

В коридоре что-то бухнуло и из кухни показалась голова Соколова. Его тёмные волнистые волосы торчали во все стороны, подобно усам собаки, лицо было каким-то помятым, а сам он был и вовсе без футболки.

— Лада, нельзя! — парень прикрикнул на собаку грозным басом, из-за чего его питомец пулей слетел с моей кровати. Посмотрев на часы, я жалобно застонала и уткнулась лицом в мягкую квадратную подушку. Половина пятого утра.

Собака ткнулась носом в мою свисающую руку и немного прикусила пальцы, будто бы хотела взять меня за ладонь. Когда моя рука раскрылась, она вложила в неё поводок. До чего умная!

— Проснись и пой, наседка.

Снова разлепив глаза и повернувшись на спину, я уставилась прямо в ярко-зелёные глаза Филиппа, который навис надо мной грозной тучей: волосы его были спутаны, брови нахмурены, а на правой щеке были видны следы от подушки. Ах да, были ещё усы от кофе на едва заметной щетине.

— Как-как ты меня назвал?

— Наседка. — Соколов пожал плечами и уселся на кресло, в котором лежала моя сумка с вещами. Он бесцеремонно скинул её на пол.