а я спасу тебя в ответ

часть 7

  Антон ошалело смотрел на незваного гостя. Гораздо ниже Папочки. Гораздо ниже него самого. Но почему тогда сейчас, грозной тенью стоящий в дверном проеме, Арс казался таким большим? Таким громадным, статным, невероятно сильным и непобедимым. Будто может сломить горы, отодвинуть небосвод и спасти его, Антона.        Антон молил о спасении давно покинувших его богов. Но почему-то один всё же ответил. Если Арс называет Антона ангелом, то должно быть он сам — бог. Единственный, кто внемлет отчаянным молитвам. Сам Марс, несущий с собой яркое знамя войны, пришёл по его, Антона, душу.

   — Я. Ещё. Раз. Спрашиваю, — чётко произнёс Попов, отдельно выплёвывая каждое слово. — Какого хера здесь происходит? — Бешеный взгляд ледяных глаз был пригвожден к Антону, так позорно стоящему на коленях между ног мужчины и всё ещё не выпустившему член из рта.        Антон испуганно вздрогнул, прикусив чувствительную головку. Папочка вскрикнул от боли и грубо оттолкнул Шастуна. Тот упал, ударившись головой об угол стола.       Папочка, не испытывая ни малейшего стеснения, деловито стёр слюну с члена лежащей рядом салфеткой и повернулся к гостю.        — Ничего необычного не происходит. Ангелок твой пытается заработать билет в лучшую жизнь. Я его не крал и ни к чему не принуждал, если что. Умный мальчишка сам сюда пришёл.       — Отлично. А я его заберу, — Попов в несколько шагов преодолел расстояние до дивана, и теперь нависал над Папочкой, упирая дуло пистолета в его лоб, покрытый сальным блеском.       — Мальчики, пройдите в другую комнату, — спокойно произнёс Папочка. Его парни послушно поднялись и, не произнося лишних слов, скрылись в глубине номера. Антон так и остался лежать на ковре. Он зажимал руками разбитый, кровоточащий лоб.       — А вот теперь, Арс, я расскажу тебе как всё будет. Если ты думаешь, что можешь врываться и безнаказанно мне угрожать, то ты очень ошибаешься. К сожалению, выбить сейчас из тебя дурь я не могу, сам понимаешь, правила. Но я это запомнил.        Попов усмехнулся.        — О, ты так кстати упомянул правила. Думаешь, я не вышибу тебе мозги только потому, что побоюсь последствий?       — Не глупи, Арс. Ты всегда отличался расчетливостью и холодной головой. Для нашего обоюдного блага лучше сейчас друг друга не трогать. Тебе так нужен ангелок? Окей, но ты не можешь утащить его отсюда силой, тебя сразу выкинет охрана, а за вами там, насколько я слышал, охотятся, — мужчина тяжело вздохнул и отодвинул от себя руку, сжимающую пистолет. — Так что пусть ангелок сам выбирает. Хочет ли он жить со мной или погибнуть с тобой.        Две пары глаз обратились на Антона. Он переводил растерянный взгляд между мужчинами. Сочащаяся кровь покрыла веко и затмевала взгляд. Папочка добродушно улыбался. Арсений хмурился и метал молнии из глаз. Папочка сжимал в руке испачканную в слюне и смазке салфетку. Арсений сжимал пистолет. Папочка даст все, а взамен просит лишь внимание и тело. Арсений заберёт подчистую все радости и эмоции, отрывая их вместе с кожей, оставит лишь перемотанные белым бинтом кровоточащие раны, снег в океане синих пронзительных глаз и звенящую безразличную тишину.        Выбор очевиден. Выбор человека, который руководствуется логикой и заботится о своём выживании. Антон горько вздохнул. Но почему тогда так хочется пойти к Арсу. Почему раны, нанесённые им, гораздо приятнее поцелуев Папочки? Почему с ним, даже объятый непроглядным слепящим страхом, Антон чувствует себя спокойно?        Арс. Марс. Арес. Да он чёртово божество, которому хочется поклоняться. От которого хочется сбежать. Его имя гордо носили два древних бога войны. Только понять бы какой. Какая сторона перевешивает? Мудрая и расчетливая война Марса, ведущая к победе, или свирепая и беспощадная война Ареса?        Бежать к нему или спасаться бегством?        Антон устал волноваться. Устал гадать, вспылит ли сейчас мужчина и прострелит ещё одну руку, или заботливо притянет к себе и поможет идти. Но он точно знал, что даже десять тысяч дней жизни, подаренных Папочкой, не стоят и минуты, проведённой с Арсом.        Изумрудный взгляд остановился на мужчине. Попов пропустил вдох. Будто был уверен, что выберут не его. Будто не видел на то причин.        Он протянул руку, помогая Антону подняться. Наклонился за валяющимся рядом худи и небрежно, будто с неприязнью, накинул на тонкие искусанные плечи. Схватил парня чуть ли не за шкирку, как провинившегося котёнка, и потащил к выходу, не заботясь о ноге. Арс злился. Очень-очень злился.        — Я бы его сберёг, Арс, — раздался в спину голос Папочки, — обласкал, обогрел, обеспечил бы образованием в лучшем университете, связями и престижной работой. И выпустил бы в мир. А ты его угробишь. Неужели тебе не жалко убивать такую красоту?        Арсений вышел, даже не повернув головы. 
***
        Толчок в спину. Антон запутался в ногах и кубарем полетел на кровать. Дверь громко захлопнулась. Парень не ожидал, что Арсений примет его назад с распростертыми объятиями и караваем. Но видеть, как обычно держащий себя в руках мужчина, закипает от злости и негодования было невыносимо. Вывести Арса это надо уметь. «И ты отлично преуспел в этом, Антон, так держать. Далеко пойдёшь», — трещал насмешливый голосок в голове.        Арс надвигался взбешённым зверем.        — Какого хера это было, Антон? Какого дьявола с тобой происходит?! — он навис над кроватью с вжавшимся в нее Шастуном.       — Я х-хотел сбежать, — еле слышно прошептал он в ответ, — он обещал, что спасёт мне жизнь.       — Нет, нет, это я понимаю. Я злюсь, да. Очень. Ты проебал остатки моего доверия, чтоб его. Ты стоял там, с членом во рту, как последняя блядь. Я и думать об этом не хочу. Но мне мерзко даже не от этого, — голос опустился до леденящего душу шепота. — Мне мерзко от того, что ты не смог сделать усилие, чтобы защитить свою жалкую шкуру.        Мурашки холодом растеклись по позвоночнику. Воздух словно уплотнился. Антон схватился пальцами за шею. Стало тяжело дышать. Обгрызанные ногти царапали кожу.        — Да, Тош. Я прекрасно понимаю, зачем ты пошел туда. И я бы понял, если бы ты захотел там остаться. А вот почему ты пошел за мной, я совершенно не догадываюсь. Я ещё могу допустить, что тебе была отвратительна сама идея продавать тело мужчине. Но ты уже стоял на коленях у него между ног и отсасывал! — яростно воскликнул Попов и стукнул кулаком по стене. — Так отчего бы не закончить начатое?! Что произошло, одумался? Почему, Тош? Почему ты не сделал все для спасения? Я просто не понимаю. Не-по-ни-ма-ю. Почему ты себя не спас? То, что ты здесь, со мной, по своей воле противоречит всем законам выживания! У тебя вообще в порядке чувство самосохранения, Тош? Или ты успел тронуться головой за ту неделю, что провёл у меня? Не пойми неправильно, я безмерно рад, что ты сам пошел, и мне не пришлось устраивать перестрелку и мордобой, но я не понимаю зачем. Ты же не настолько глупый, чтобы отказываться продавать тело в обмен на жизнь. Почему не остался в безопасности?