Мир для нас [ЗАВЕРШЕН]

25 глава

Толчок в спину, да такой сильный, что кровь хлещет: свет луны становится слишком ярким...

Резкий выдох, солнечный свет.
Прежде чем задаться вопросом, Юкани вдруг открывает свои зелëные глаза, просыпаясь в своей постели.
- Эбису?.. - задыхается девушка, замечая очертание своего ворона где то рядом, и понимая, что он настоящий. Юкани пригляделась: рядом виднелись люди, но их лица были слабыми образами средь лучей рассветного зарева.
Юкани замерла, сжав руки в кулаки, и чувствуя тепло, даже не понимая почему, и от чего: вдруг стало легче дышать. Впервые... Неожиданно, рука размытого силуэта взяла девушку за плечо, медленно поглаживая, и вглядываясь.

- Юкани. Юкани, это я. - узнав этот голос, что то внутри задалось странным вопросом, который был к сердцу размыт: постепенно зрение восстановилось, и стало видно лицо отца. Рядом был кто то ещë - быть может лекарь... Юкани в непонимании оглядывалась, и тут, спросила:
- Сколько до собрания? - император взглянул на человека рядом, намекая уйти, что тот и сделал. Император Ëсихито взглянул на свою дочь, и его глаза, прежде холодные и серьëзные, блеснули чем то странным, знакомым.
- Неделя и три дня, ровно. Ты потеряла сознание ночью, и проспала так четыре дня. Как сказал лекарь, ты была истощена, и тебе необходим был сон и уход. Я хотел бы... - но договорить император не успел, ведь увидел нечто невероятное: его дочь улыбнулась. Улыбнулась, так слабо, так драгоценно, что сердце у него застыло, а уж когда у неë потекли слëзы по щекам, то он застыл. Юная принцесса прежде никогда не улыбалась, лишь в детстве, когда родилась, и когда лунный свет осветил еë лицо, а слëзы матери капнули на щеку.
- Ты плачешь?
- Я никогда не плачу. - сказала Юкани, утирая слезу, и стыдливо откашливаясь. На самом деле, Юкани улыбнулась потому что была счастлива, ведь все те ужасные события лишь сон, и ворон Уз жив, и не сошла она с ума... Всë хорошо. Это просто сон.
Ночной кошмар.
- Юкани... Я тут подумал, и мне нужно тебе о кое чëм рассказать. - сказал серьёзно вдруг император, - Пока ты не приходила в себя, я долго думал над былыми твоими словами. Я долго думал над многим, вспоминал твою мать. И я хочу сказать тебе, что всë то, что я когда-либо говорил – ложь. Дочь в семье счастье, и ты была нашим счастьем точно, просто выросла особенной, сильной.
- Я знаю, отец.
- Я должен сказать это тебе: Юкани, я редко говорю как люблю тебя, как беспокоюсь, как наблюдаю за тобой, и горжусь. Я практически никогда тебе не говорил тебе таких слов, ведь доверял тебя матери. Ты можешь думать о том, что у меня нету на тебя времени, о том, что ты должна справляться со всем сама.. Но это не так. Каждому человеку нужна поддержка и пару слов. Я знаю, что я не дал тебе этого когда это было особенно нужно, но сейчас, я хочу подарить тебе кое что. - солнце засветило пожелтевшую от времени бумагу, на которой были написаны какие то слова: Юкани взяла письмо, вглядываясь.
- Моя мать написала мне это, в надежде что я пойму своë предназначение. Но когда я встретил твою мать, то благодаря ней я и сам понял, и осознал, поэтому это мне уже не нужно. Возьми это, и когда тебе будет тяжело, когда кажется что выхода нет, читай этот текст. Я знаю, что у тебя очень опасная работа, и конечно, мне не приятно что ты так жертвуешь своей жизнью.. Но я верю в тебя. Мне говорили что скоро вы планируете совершить налëт, что скоро состоится финальная битва против прародителя. Поэтому когда ты будешь там, когда будешь драться за честь, помни, что я верю в тебя. Ты безумно сильная девушка, сильный воин и человек, что делает тебя сильнее даже самого крупного войска самураев. И я горжусь тобой, и даже не представляю, как ты прошла через всë это будучи ещë ребëнком. И что бы ты победила, я даже готов помочь тебе с тренировками. Я всë готов сделать. - пока император говорил, Юкани внимательно слушала, ощущая нечто странное, и очень тëплое: она почувствовала любовь и настоящую заботу. Уж был бесконечный рассвет, и в нëм всë казалось нечто сказочным, не обыкновенным.
- Спасибо, отец. -сказала Юкани, понимая, что нечего более сказать не может: нет, конечно, о ней заботились и раньше, но от своего отца она должного внимания так и не получала, ибо он больше занимался сыновьями.
Уз тем временем во всю проявлял ласку к хозяйке, и не понятно - то ли он действительно соскучился, то ли просто был голоден. Юкани погладила его по перьям, как тут, император спросил:
- Почему ты назвала этого ворона так?
- Твой отец подсказал ему это имя.
- Забавно... Он звал так меня, мол, я его бог удачи. - на лице мужчины проступила слабая улыбка, в которой мелькнули воспоминания детства, и счастливой юности.
- Хорошие были времена. - сказал император, и вышел из покоев дочери.
Вдруг загорланил Эбису: ворон Уз произносит, восседая на плече хозяйки:
- Столп любви-и, Мицури Канр-ро-оджи передаëт пр-риве-ет! - услышав упоминание хорошей знакомой, Юкани стало теплее. Да, конечно, Канроджи была порой надоедливой, слишком чувствительной, громкой, но как никак они вдвоëм были ученицами Кëджуро. А первый отбор они вообще прошли вдвоëм: тогда то почти никто не знал что маленькой 13-ти летней девочкой была японская принцесса Ëсихито.
Но признаться честно, после смерти Кëджуро - Мицури была единственной кто утешала Юкани, и кто понимала еë боль. Да и после той битвы они стали близки, и, как показалось Юкани, Мицури показала себя настоящим героем. Хотя... Вспомнится только как ранили еë слова молодой луны - Юкани пришлось тогда еë успокаивать, и даже защищать.
А тот поцелуй в щеку...
Так.
Что то она не о том думает!
Солнце засветило в глаза, и на долю секунды, Юкани показалось что в ярком небе она увидела знакомый силуэт.
Юкани сжала ладонь, и ей показалось что в шелесте тëплого ветра, она слышит слова, что поют песню.
- Я тоже люблю тебя, Такахито.