Изгнанный Избранный

Здесь даже солнца не видно, здесь нехуй ловить нам.

Я не знаю зачем и кому это нужно

Кто послал их на смерть недрожащей рукой

Приходит день, и ты - узник, как будто ты другим и не был. Вся твоя прошлая жизнь стирается слой за слоем, оставаясь в памяти ошметками снов и событий, блеклых и ненатуральных. Все твое будущее, прошлое и настоящее сливается в одно серое полотнище, из которых шьют робы арестантам.

Несмотря на это, я хорошо помню тот день, с которого началось мое свободное падение на этот остров проклятых. В тот день я победил свою смерть.

- Власть - это когда мы щадим тех, кто заслуживает смерти, - сказал я Кингсли, отстаивая свое решение.

Решение оставить Волан-де-Морта в живых, оставить в живых того, кому давно пора было сдохнуть. Этими красивыми словами я тогда подписал себе смертный приговор, предусматривающий медленное и мучительное исполнение.

Легендарное противостояние "Авада Кедавра - Экспеллиармус" сделало меня победителем, но вместо того, чтобы уничтожить убийцу своих родителей и сотен людей, я проявил милосердие и волю. Предложил пожизненное заточение в Азкабане.

Думаю, это была своеобразная дань памяти Дамблдору, старцу, объяснившему мне ответственность за свою силу, преподавшему мне и любовь, и честь, и дружбу. Я хотел начать новую эпоху с гуманизма, с демократии, с правосудия. Но ее начали с самосуда.

Не знаю, может быть, не сделай я этот выбор тогда, то Кингсли и новая власть под ним нашли бы другой повод убрать меня из поля зрения. Не знаю, что их ослепило в те первые дни после Победы - жажда власти или ненависть к Волан-де-Морту, но в рекордные сроки каждый из нас получил то, чего не заслуживал. Кингсли Шелкболт стал Министром Магии, а я, Гарри Поттер, - Узником Азкабана.

Всё рухнуло в пропасть. Нет, не в Британии - во мне. Сначала я пытался доказать тюремной охране, что это ошибка, убеждал себя в этом и, в общем-то, вел себя, как наивный ребенок. Я не желал поверить в истинное положение вещей - в предательство. На закрытом слушании меня приговорили к пожизненному заключению за предательство Родины, объявили перебежчиком и шпионом. За то, что я не пожелал убивать Волан-де-Морта мне вменили то, что я был его сторонником. Абсолютный бред, но это сработало. Я только недавно понял почему.