Принцесса для безумного герцога

part 23

— Вы собираетесь оставить принцессу Эрику в покое? Судя по ее поведению тогда, можно с уверенностью сказать, что она сотрудничала со стороной Белфорда, несмотря на то, что является принцессой союзного государства. Более того, хотя принцесса и вовлечена в инцидент, в королевской семье Медеи все спокойно. Видимо, она работает с ними в одиночку.

Чонгук, прибывший в
штаб полка, упомянул о рождественском инциденте и спросил о принцессе Медеи. Его встревоженные глаза посмотрели на Тэхёна, который откинулся в кресле в кабинете полководца, положив ноги на стол.

Галстук герцога, который всегда был идеально затянут, сидел криво, а две пуговицы воротника были расстегнуты. Он был командующим полка, которому надлежало быть примером для других, но сейчас он по собственной воле пребывал в беспорядке и был рассеян, как беспорядочно разбросанные по комнате предметы. Все это выглядело совсем не хорошо.

Чонгук, его верный секретарь, вытащил из кармана сигару и предложил ее Тэхёну, который
от усталости уже весь пошел бледными пятнами.

— Я не курю.

— Подумал, что вам это может понадобиться. Каждый с этого
начинает.

— Оставь меня в покое, — ответил Тэхён, ослабляя галстук.

И вновь то же пустое выражение, что и раньше. Оно было донельзя мрачным, и казалось, будто Тэхён говорит Чонгуку не просто оставить его в покое, но и перестать
упоминать принцессу Медеи.

Герцог с задумчивым лицом рассматривал потолок, слегка
покачивая своими черными военными сапогами.

Чтобы работать на этого человека, нужно быть достаточно сообразительным. Тэхён был из тех начальников, которые говорят коротко, полагая, что все остальные их поймут.

— Да, сэр.

Чонгук тихо вышел из комнаты и закрыл дверь.

Тэхён, оставшись в одиночестве, по-прежнему лениво лежал
на спинке кресла и смотрел в пустоту. Он не чувствовал никакого интереса к всеобъемлющему пейзажу заходящего солнца. Тэхён не знал, что красивого можно найти в круговом движении солнца, то восходящего, то заходящего за горизонт.

Аккуратно разложенные бумаги на его столе все сильнее окрашивались
в оранжевые тона, а непрекращающийся стук секундной стрелки часов становился все отчетливее.