Дракон, что меня купил

19

Собираясь на праздничное мероприятие, Лиса не учла одного — она никогда не участвовала ни в чем подобном. Прическа, надевание платья — все это заняло едва ли не больше времени, чем она должна была провести на балу. Неудобная тесная обувь, корсет, мешавший нормально дышать. Да еще и необходимость ехать в повозке, останавливаясь каждые две-три минуты. Пожалуй, она предпочла бы идти пешком, да только туфли явно не были предназначены для прогулок.
Прием проходил в бывшей королевской резиденции. Шикарный дворец с шикарным садом, множество окон с сияющим в них светом, колонны, фигуры животных, вырезанные из камня.
Проехав огромные ворота, Лиса не могла перестать оглядываться. Музыка была слышна даже на улице. Марк вышел вперед, помогая ей спуститься с повозки, а затем шепнул, чтобы взяла его под руку. И пусть изначально она сама была не очень рада необходимости посетить бал, сейчас же, стоя перед длинным ковром, покрывавшим ступеньки, она испытывала ни с чем не сравнимое трепетное волнение и предвкушение.
Она вошли внутрь. Если раньше она считала дома демонов и драконов шикарными, то теперь у нее определенно появился новый эталон в определении роскоши. Бархат, позолота, сияющий блеск полированного красного дерева. И во всем этом великолепии десятки людей в самых изысканных нарядах. Женщины всех рас, увешанные украшениями. Кажется, она заметила даже несколько человечек. Впрочем, возможно, это были раканки, почти неотличимые от обычных людей внешне.
Лакей у входа поклонился им, что-то отметив в большой тетради.
Собственные переживания заглушали то буйство эмоций, что она ощущала вокруг. В этот раз все было совсем по-другому. Не так, как на торговой улице в столице, когда она просто упала в обморок от переизбытка чужих ощущений в голове. Теперь, когда блокировку матери сняли окончательно, посторонние чувства касались ее, но больше не причиняли боль и практически не смешивались с собственными. Они дополняли картину реальности, и происходящее казалось объемнее и глубже.
Они прошли дальше, поминутно останавливаясь, чтобы поздороваться с кем-нибудь.
«Марк, старина, представишь мне свою дочь?»
«Какая изысканная красота, господин Монобан, это и есть ваша дочь, которую вы от всех скрывали?»
«Познакомьтесь, это Лалиса — моя внебрачная дочь. Полукровка, демоница-ракан».
«Да-да, вы не ослышались, женщина-полукровка».
И так повсюду, куда бы они ни шли. Лисе оставалось лишь кивать и улыбаться. Она уже на третьем встречном драконе перестала даже пытаться запомнить имена и лица. За полчаса тех, кому ее представили, набралось пять или даже шесть десятков. Все это время она безуспешно пыталась разглядеть среди этого скопления народа Чонгука, но его нигде не было видно.
Наконец она заметила, что место в центре зала начинает освобождаться. Оркестр на небольшом помосте в углу заиграл громче, должно быть, наложили какие-то чары. Она сразу узнала звуки традиционного парного танца, которому ее учил месье Варнав.
— Господин Монобан, могу я пригласить вашу дочь на танец?
Она обернулась, с удивлением встречаясь взглядом с Аароном. От него тянуло приторной любовью, от которой становилось стыдно за то, что Лиса не может ответить взаимностью. Хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть его взгляда, блуждавшего по ее лицу. Но Монобан отступил в сторону, давая Льюису подхватить ее за талию и увести в круг танцующих. Ей это было на руку. Немного потанцевав с Аароном, она сможет затеряться в толпе и поискать Чонгука. Он точно должен быть здесь! Он сам это говорил. Льюис смотрел на нее горящими глазами и, придерживая осторожно за талию и спину, вел по залу, ступая в такт музыке.
— Вы восхитительно выглядите, — шепнул ей.
Лиса рассеяно улыбнулась, принимая комплимент.
— Позволите украсть вашу спутницу?
От вкрадчивых ноток по спине пробежали мурашки. Она с надеждой обернулась, встречаясь с Чонгуком взглядом. Сердце сделало кульбит, и ей стоило огромных трудов сдержать себя и не броситься к нему на шею.
— Гранд Мастер… — Льюис попробовал возразить, но Чону было достаточно всего одного Слова.
— Прочь, — он произнес практически неслышно, но магия все равно подействовала.
Аарон, поджав губы, выпустил Лису из рук, резко разворачиваясь на каблуках и стремительно удаляясь. Руки Чонгука тут же легли ей на талию, прижимая к себе чуть сильнее, чем это было необходимо для танца. В этот же момент грянул очередной аккорд, и демон-дракон легко закружил ее в танце. От скорости захватывало дух, волосы взметались вверх, подол платья кружился вместе с ней.
— Нам нужно к пятой слева колонне, — шепнул он, увлекая ее за собой.
Лалиса кивнула, не совсем понимая, что ей говорят. Этот момент был слишком сказочно прекрасным, чтобы думать о чем-то, кроме его рук, нежных, но твердых, кроме бешено стучавшего сердца. Она на самом настоящем балу, как сказочная героиня, превратившаяся из дурнушки в красавицу и сумевшая завлечь принца. С ней мужчина, в которого она влюблена, и он кружит ее под чарующие звуки оркестра.
Она и не заметила, как они оказались в маленьком узком коридорчике. Гук чуть подтолкнул ее к неприметной низкой дверце, у которой стоял высокий крепкий мужчина. Лисе он показался очень знакомым. Где она видела этого головореза раньше?
— Если ее будут искать, дай знать, — приказал Килеск.
И Лалиса вспомнила: она видела этого магика в видении — один из телохранителей Гука, стоявший позади него, когда тот избивал Джуна. От воспоминания стало не по себе. Лиса поежилась, осматриваясь вокруг. Контраст с роскошью зала и шумной толпой казался ошеломляющим. Маленькая комнатка, подсобка с деревянной лавкой и швабрами в углу. Чонгук порывисто обнял, шумно вдыхая запах ее волос:
— Как же мне тебя не хватало все эти дни… — прошептал, прижимая Лису к себе.
— Я переживала…Она расслаблялась в объятиях мужчины, чувствуя, как напряжение последних дней отпускает ее.
— Нам надо поговорить, — он чуть отстранился, внимательно заглядывая ей в глаза, — я должен кое-что рассказать, чтобы ты не…
— Я видела статью в газете, — перебила она. — Не нужно ничего объяснять, я все понимаю. Давай просто не будем об этом.
Она действительно понимала, да и не было желания слушать что-либо о надменной драконихе. Каждый раз, когда Лиса думала о ней, в голове всплывал образ этой женщины, оседлавшей бедра Чонгука. Она ни на мгновение не поверила желтой прессе, а сейчас и подавно не допускала мысли о реальности помолвки Гука с Элизой. Демон-дракон ведь сам ей сказал, что та ему не нужна, а значит, у нее нет поводов сомневаться в нем. Зачем сейчас еще что-то слушать?
Гук покачал головой, нежно целуя Лалису.
— Ты ведь получила мою записку? Я не был уверен, как ты отреагируешь…
Вместо ответа Лиса сама скользнула рукой вниз, проводя ноготком по пряжке ремня и обхватывая выпуклость под штанами.
— Сколько у нас времени? — спросила она, поражаясь легкой хрипотце в голосе. — В последнюю нашу встречу я, кажется, проиграла тебе один спор…
Кто знает, сколько у них получится побыть наедине и сколько они потом не увидятся. Не хотелось тратить время на обиды или упреки. Тем более, она искренне считала, что Чонгуку не за что объясняться. Мужчина резко замолчал, его губы дрогнули, а затем на его лице медленно расцвела коварная улыбка.
— Что ж, вижу, ты действительно соскучилась…
Он притянул ее к себе, переставая сдерживаться. Горячий язык проник ей в рот, подчиняя, лаская, словно проверяя доступную лишь ему территорию. На затылок легла ладонь, мягко, но настойчиво, опуская вниз.
Мгновение, и Лиса оказалась стоящей перед демоном-драконом на коленях. Возбужденное достоинство мужчины находилось прямо перед ее носом. Ствол слегка подрагивал, на головке блестела капелька смазки. Она облизнулась, чувствуя, как рот против воли наполняется слюной. Там, за стенами этой подсобки, собралась огромная толпа народу. Их обоих могут хватиться в любой момент и пойти искать. Что если телохранитель отошел от двери? А ведь он так и сделал, ему приказано не следить за подсобкой, а доложить, если Лису потеряют. Для этого нужно как минимум быть поблизости от господина Монобана.
— У нас мало времени. Тебе стоит поторопиться, — Чонгук прикоснулся большим пальцем к ее губам, вынуждая приоткрыть рот.
От этого простого движения возбуждение только усилилось. Соски напряглись, и теперь так хотелось сбросить с себя тугой, обхватывающий грудь лиф платья и подставить тело чужим прикосновениям. Между ног полыхал пожар, она поёрзала на коленях, пытаясь справиться с возбуждением. Обхватила рукой ствол, сделала несколько поступательных движений. Ей нравилось ласкать его, темнеющий взгляд Чонгука пьянил куда сильнее любого вина. Но сейчас хотелось не только этого. Ей не хватало самую малость.
Она высунула язычок и, соблазнительно улыбнувшись, обожгла головку своим дыханием.
— Ну же, пососи его.
Демон-дракон чуть надавил на ее затылок.
— Прикажи мне.
Желтые глаза казались карими, в воздухе запахло магией.
— Возьми его в рот и доставь мне удовольствие, — хмыкнул Чонгук, используя Слово.
Лиса почувствовала, как тело перестало ей подчиняться, как она потянулась вперед, почти полностью заглатывая член, лаская его, помогая себе руками. Все чувства обострились, возбуждение стало почти невыносимым. Свободной рукой она попыталась коснуться себя. Намоа! Дурацкое платье! В нем даже стоять на коленях сложно.
— Да, вот так… — услышала она прерывистый шепот Килеска.
Кажется, мужчина еле сдерживался, и это лишь раззадорило еще больше. Она усердно работала язычком, проводя им вверх и вниз, щекоча, играя. Наградой был тихий сдавленный стон, сорвавшийся с губ демона-дракона за мгновение до того, как терпкая жидкость ударила в горло.
— Кажется, я начал понимать прелесть вынужденного воздержания, — Гук потянул ее вверх, поднимая с колен. — После того, как несколько дней не видел тебя, все воспринимается гораздо острее.
— А толпа народа за дверью? — попыталась поддеть его Лиса.
— Когда ты рядом, мне кажется, что остальных не существует.
На этот раз поцелуй снова был наполнен нежностью, осторожный, неторопливый, сводящий с ума и плавящий разум.
В дверь неожиданно негромко, но отчетливо стукнули два раза.
— Кто-то идет.
— Нам пора идти, — Чонгук оторвался от ее губ, мгновенно становясь серьезным и собранным.
Он пропустил ее вперед, осторожно придерживая дверь. В зале стало многолюднее. Она обернулась к Гуку, ища поддержки. Такого скопления народу ей еще не приходилось видеть, и если их эмоции, сплетавшиеся сейчас в единый гул, не особенно ей досаждали, то общее оживление пугало.
— Я рад, что ты все понимаешь, — шепнул ей на ухо демон-дракон. — У меня сейчас запланирована речь.
Он кивнул в сторону телохранителя:
— Крейн проводит тебя к отцу. Чуть позже я вас найду.
Лалиса рассеяно кивнула. Что он имеет в виду, говоря «рад, что все понимаешь»? Неужели Лео думает, что Лиса его на сцену не пустит или увяжется следом? Но ведь это смешно. Так или иначе, пришлось проследовать за телохранителем в другой конец зала.
Монобан, увидев ее, нахмурился, перевел взгляд на Крейна и недовольно цокнул, но по поводу отсутствия так ничего и не сказал.
— Мне нужно тебя еще кое с кем познакомить.
Лиса тяжело вздохнула и вновь натянула на губы приветливую улыбку. Если Гук сдержит обещание и заберет ее сегодня у Лалисы, то она согласна изобразить паиньку на остаток вечера.
Постепенно музыка замолкла, а на помост поднялись несколько мужчин. Демоны, несколько драконов и Гук. Арда сделала несколько шагов вперед, чтобы приблизиться, но резко остановилась — рядом с Гуком стояла Элиза. Дракониха ослепительно улыбалась, высокомерно поглядывая по сторонам.
— Что-то ты больше не улыбаешься, — раздался над ухом насмешливый голос Монобана.
Лалиса не слушала, напряженно всматриваясь в происходящее на сцене. Один из драконов зачитал основные тезисы плана грядущих преобразований в Лорасе. Еще один привел какие-то статистические выкладки. Все это не говорило Лисе ровным счетом ничего. Красивые фразы, за которыми не скрывается реального изменения в положении дел.
— А теперь давайте поприветствуем автора данного закона — Чон Чонгук— и его очаровательную невесту — Элизу Тентрион.
Земля ушла из-под ног. Лиса вцепилась в руку Марка. Ей сейчас нужно было хоть что-то реальное. Демон, как ни странно, молчал, прекратив сыпать свои обычные шуточки и издевки. Чонгук о чем-то вещал, зал его внимательно слушал. Только не Лиса. Она не могла понять ни одного слова. Не отрываясь, смотрела на красивую и надменную дракониху, а в голове крутилось представление ее публике — очаровательная невеста.
Так это правда? Они действительно помолвлены? Статья в газете не врала? Какой же Лиса была дурой! Как она могла только поверить, что незаконнорожденная девка может претендовать на то, чтобы быть рядом с таким мужчиной, как Чонгук?! Но ведь он сам говорил, что заберет ее! Что хочет, чтобы она принадлежала ему…
Лиса почувствовала, как по спине пробежали неприятные мурашки. А ведь он никогда не говорил ей, в качестве кого он хочет ее видеть рядом. Жены, любовницы… А быть может, он надеется, что она вновь станет его бесправной рабыней, которую можно просто запереть дома? Которой можно приказать, и она никогда не ослушается?
Дыхание стало шумным, воздух с трудом проталкивался в легкие. Все, что она сейчас понимала, это что хочет оказаться как можно дальше от этого места. Уйти, запереться там, где никто ее не достанет.
— Прошу… Мы можем уйти?
Она не надеялась, что Монобан согласится, но он просто кивнул и повел ее за собой мимо внимавшей каждому слову Чонгука толпы.
Поездку на повозке она почти не помнила. Всю дорогу просидела, высунувшись в окно, и лишь когда они уже остановились около дома демона, Лиса, словно в апогее сегодняшнего вечера, стошнило прямо на подъездную дорожку.
Вытерев губы, она, пошатываясь, зашла в дом, скинула дорожный плащ, поднялась в свою комнату. И, наконец оставшись одна, разревелась. Пестовать свою боль, лежа на кровати, было приятно. Позволить жалеть себя, выплакать всю обиду на этот мир, на несправедливость, на мужчин, считавших, что им позволено брать все, что хочется. Устав от слез, Лиса поднялась и подошла к зеркалу.
Да уж! Хороша. Нос опух, глаза воспалились, а кожу покрывали красные пятна. Нужно умыться, привести себя в порядок и лечь спать. Утром проблемы кажутся всегда меньше, чем вечером.
Гук оказался предателем, что ж, это больно, это отвратительно, но это ее не убьет. Вернее, это убьёт только ее сердце, но она сама виновата. Нужно было запретить себе любить после предательства Джуна. Кто же виноват, что Лиса не прислушивается к голосу здравого смысла?
В дверь постучались.
— Госпожа Монобан, можно? — жалобно осведомилась служанка.
Говорить не было сил, а потому Лиса просто открыла ей дверь. Той хватило одного взгляда на Марка, чтобы покраснеть и опустить взгляд. Видимо, ей было стыдно, что она застукала дочку хозяина в таком виде.
— Госпожа Монобан. У господина Монобана
— Я никуда не пойду, — безапелляционно отрезала Лиса.
Они что, издеваются над ней? Очередной жених? Прямо сейчас?!
— Господин Монобан сказал, что вы должны спуститься, — девица жалобно посмотрела на нее, в печальных глазах скользила мольба.
Ну да. Служанка не виновата, но если она не приведет Лису, проблемы будут у нее. Лалиса прекрасно понимала девушку. Ещё недавно она сама была в положении ещё более зависимом, чем у мнущейся перед ней служанки.
— Пожалуйста, госпожа Монобан…
— Ладно. Намоа с тобой!
Лиса порывисто тряхнула головой и вышла из комнаты. Вот даже умываться не будет. Может быть, потенциальный жених испугается опухшего лица и отзовет свое предложение обратно. Она стремительно спускалась по ступенькам вниз. Переживания легко обратились в гнев. Кем бы ни был гость Марка, ему сейчас явно не поздоровится.
Лалиса буквально влетела в гостиную, где расположились мужчины. Открыла рот, намереваясь сходу осадить наглеца. Открыла и так и замерла, ничего не говоря и забыв его захлопнуть. Перед ней, опираясь на трость, стоял Чонгук. Желтые глаза грозно сверкали в неровном свете магических ламп, черты лица были напряжены.
— А вот и наша виновница спора, — протянул Марк, — проходи, моя дорогая, я ждал только тебя.
Лиса не спешила двигаться с места. Что тут происходит? Зачем Чонгук пришел сюда? У него уже есть невеста! Зачем ему нужна она? Снова хочет сделать своей покорной рабыней?
— Итак, — между тем, продолжал Лалиса, — наш дорогой и глубокоуважаемый Гранд Мастер хочет выкупить тебя. Готов заплатить баснословную цену.
Она должна была что-то сказать, но слова застряли в горле, а тело стремительно слабело. Посмотрев вокруг, Лиса опустилась в ближайшее кресло и вцепилась в подлокотники.
— Назови сумму, и ты ее получишь, — отчеканил Чонгук.
— Знаешь, Чон, — задумчиво потянул демон, — в принципе, я не против. Мне не так уж важно, кому она достанется, если я получу свое. Но у меня есть условия.
Лиса смотрела то на одного, то на другого. Зачем позвали сюда, если ее мнение не учитывается? Если никому не интересно, что она хочет сказать им обоим. О! Она бы сказала. Все высказала, что думает насчёт традиций и обычаев Лораса вообще и их попыток превратить ее в вещь.
Эти мысли принесли с собой холодную ярость. Когда собственные эмоции перестали затмевать остальные, она различила то, что исходило от Килеска и Марка: кажется, они оба были настроены решительно, но со стороны демона она чувствовала какую-то насмешку. Словно тот точно знал, что Чонгук уйдет сегодня ни с чем. Или же просто это было предвкушение?
— Я навел справки, — между тем, сообщил ему Чонгук, — отдам тебе должное — свой секрет ты хорошо скрываешь.
— У меня нет секретов, — пренебрежительно фыркнул Марк, но Лиссразличила едва заметную вспышку трудно различимых эмоций.
— Ты на грани банкротства. Твои сыновья обобрали тебя, переписали на себя все активы. Этот дом — единственное, чем ты ещё владеешь, но, кажется, если так пойдет и дальше, то и его тебе придётся отдать за долги.
Лиса с трудом подняла взгляд. Мару — банкрот? Что ж, тогда неудивительно, что он так с ней возится. Судя по всему, незаконнорождённая дочь — единственный капитал, которым он владеет. К чести  Марка, если его и задела осведомленность Килеска, то виду он не подал. Разве что из эмоций исчезла насмешка.
— Я действительно не афиширую эту информацию, ни к чему выносить на всеобщее обозрение семейные ссоры. Но если ты думаешь, что сможешь шантажировать меня этим, то ты ещё больший идиот, чем я привык думать.
Килеск пропустил оскорбление мимо ушей
— Я предлагаю деньги. Большие деньги. И мы оба знаем, что они тебе нужны. Отдай мне ее, и решишь все свои проблемы.
— А мое мнение не учитывается? — не выдержала Лиса, наконец привлекая к себе внимание. Чонгук обернулся к ней, скользнул взглядом. От него повеяло неузнаваемым коктейлем из самых разных чувств. Она поняла лишь досаду, и это подстегнуло ее ещё больше. — У вас уже есть одна невеста, Гранд Мастер. Или вам снова нужна прислуга?
Эмоции Чонгука так резко сменились, что она невольно вздрогнула, вжимаясь поглубже в кресло. Теперь в них были злость и раздражение.
— Думаю, тебе сейчас лучше промолчать.
Лиса задохнулась от возмущения, чуть закашлявшись — демон-дракон посмел использовать Слово. Именно сейчас, когда решают ее судьбу!
— Разумно, — одобрительно хмыкнул Хаара, — видимо, уроки этикета прошли для нее даром. Зря только деньги тратил.
Лиса возмущённо вскочила с места. И именно для этого они ее звали? Чтобы лишний раз унизить?
— Сядь! — и снова Слово.
Когда она плюхнулась в кресло, из глаз брызнули злые слезы. А ведь она любила этого магика… и все ещё любит! Почему он так с ней поступает? Почему принуждает ее слушать все это? Зачем унижает?
— На чем мы остановились? — как ни в чем не бывало, продолжил Чонгук.
— Ты предложил мне деньги, — к Марку вновь вернулась его веселость.
— И все ещё предлагаю, — кивнул мужчина.
— Не все измеряется в деньгах, — самодовольно произнес демон. — Я готов тебе уступить. Но будет два дополнительных условия. Согласишься на них — и она твоя.
— И что это за условия? — Килеск говорил медленно, он явно ожидал подвоха.
Лалиса взглянул на него с видом победителя, не спеша закинул ногу на ногу и расслабленно откинулся на кресле.
— Во-первых, ты откажешься от реализации закона. Я знаю, проект уже запущен, но, учитывая, сколько вокруг недовольных, свернуть его не составит особого труда.
— Зачем тебе это?
— Так да или нет? — Марк растянул губы в неприятной улыбке. — Тебе нужна моя дочь? Или ты будешь продолжать гнуть свою линию и променяешь ее на пустые принципы и баранью упертость? Ты все равно не сможешь ничего изменить в
ближайшие годы. На одной чаше весов она, а на другой — детище последних пяти лет твоей жизни.
Демон-дракон не смотрел на нее, но это Лисе было и не нужно. В этот момент она наконец поняла, зачем  Монобан привел ее. Будь она где-то вне поля зрения Гука, он бы смог сдержаться. Возможно, он не пошел бы на то, что предлагал Марк. Но сейчас, когда она была рядом, Чонгук был очень близок к тому, чтобы согласиться.
Килеск постучал указательным пальцем по подлокотнику кресла.
— А какое второе условие? — бесцветным голосом спросил он.
— Сущая мелочь, — Марк смотрел на него с триумфом. Лиса запоздало подумала, что ее отец тоже эмпат, а значит, прекрасно осознает, что уже победил. — Эту мыслишку подкинул сын одного промышленника. У парнишки деловая хватка. Если ты не согласишься, то, скорее всего, отдам ее ему. Уж слишком заманчивый пункт, чтобы не включить его в договор.
— И что это? — Гук повысил голос, теряя терпение.
Лиса горько усмехнулась, руки-ноги шевелились, но встать она не могла. Не так она себе представляла спасение от родителя.— Как я и сказал — сущая мелочь, — Марк выдержал театральную паузу. — Я хочу иметь право распоряжаться всеми девочками, рожденными Лалисой, и, соответственно, иметь право на все доходы, полученные от их будущей продажи.
Что?! Лиса застыла, боясь даже вздохнуть. Право распоряжения ее будущими дочерьми? Это и есть то гениальное условие, которое придумал Льюис? Тот самый мужчина, уверявший ее в своей неземной любви?! Решивший купить ее ценой их возможных будущих детей?! Отрешившись от диалога мужчин, она не сразу уловила перемену. Но зато ее очень хорошо уловил Марк, улыбка его померкла, лицо побледнело.
— Повтори, что ты сказал? — голос Килеска был опасным и вкрадчивым.
— Если не согласен, убирайся из моего дома. Она — моя дочь, и я буду поступать с ней так, как считаю нужным.
Лиса глубоко вздохнула, выдохнула и в этот самый момент ощутила со стороны Чонгука жуткую волну ярости.
— Я не уйду отсюда без нее… — прошептал он, и от этого шепота все волоски на теле встали дыбом.
— Прочь из моего дома! Лалиса принадлежит мне.
Лиса испуганно зажмурилась, не в силах справиться с чужими эмоциями, обрушившимися на нее. Словно это ее сейчас хотят убить, разорвать на части, словно это она объект жгучей ненависти. Послышался грохот перевернутой мебели, треск сломавшегося стула. Когда она распахнула глаза, демон-дракон уже не был собой. Его кожа плавилась, исходила черными буграми, трансформировалась в нечто совсем иное. Менялись размеры, очертания. Стены не выдержали. Лиса завизжала, когда всего в метре от нее грохнулся кусок обвалившегося перекрытия. Слышались крики слуг. Гук махнул хвостом, обрушивая внешнюю стену. Лиса обернулась к Марку — демон преобразился, стал выше ростом, рога вытянулись, а за спиной раскрылись коричневые кожистые крылья. Они с Килеском бросились друг на друга, но дракон лишь махнул лапой и сбил Марка с ног. Марк отлетел в сторону, на него обрушились плиты перекрытий. Лиса видела, как он пытался выбраться. Огромный
ящер был быстрее — он крепко обхватил Лису за талию, удерживая ее в когтях. Она пыталась кричать, но не могла произнести и звука. Взмахи крыльев поднимали в воздух взвесь из пыли, опилок, мелкой крошки. Лалиса буквально задыхалась, с трудом пытаясь откашляться.
Дракон уносил её всё выше и выше.