Глава 26

435 37 1
                                    

Как-то не верилось, что этот большой древний бер с несносным характером опустит свое королевское высочество до самого льда, чтобы попросить меня о еде. Только, кажется, я всё-таки знала его так же плохо, как его ледяного сына, который не был таким отрешенным и обмороженным, каким казался сначала.

― Ага... Козявка Дженни, ты покормишь меня своей рыбой?

Даже не знаю, как этим холодным жестоким берам удавалось становиться такими милашными, когда я снова вся растаяла, несмотря на мороз этой медвежьей страны, улыбнувшись и кивнув:

― Покормлю, конечно, ваше величество.

― Слышали, говнюки, как надо обращаться к вашему королю?! А то «батя» да «батя»... Намджун!

― Я сплю...

― Не обманывай отца! Тащи ей тарелку, и побольше: ваш король голоден!

Я лишь сокрушенно покачала головой, виновато изогнув брови, глядя на Намджуна, который нехотя поднялся со своего места, где пытался уснуть, однако не сказав отцу и слова против, не спеша покидая общий зал для сна и чуть подмигивая мне.

Скоро с половиной большой рыбины длинной полметра на большой тарелке я осторожно перебиралась через спящих и притворяющихся спящими беров, чтобы пройти за святая святых – ширму, которая отделяла некую спальню Ханбина от общего зала.

И снова я искренне поражалась тому, как он мог не только говорить и даже двигаться, а просто ВЫЖИТЬ! Его рана выглядела ужасающе: припухшие и покрасневшие края разодранной кожи, которые скреплялись рыбьими костями, буквально пульсировали от боли на фоне мертвецки бледной, почти серой кожи. Вот только глаза короля смотрели твердо и настойчиво, не поддаваясь приступам боли. При взгляде в эти глаза не возникало даже мысли о жалости – столько в них было силы и жажды жизни, – и я осторожно опустилась на колени у его кровати, поставив тарелку с дымящейся от жара рыбой на самый край, принявшись осторожно отделять небольшие кусочки, смутившись, когда поняла, что мне придется кормить его с рук, потому что здесь не было столовых приборов.

― Я не укушу тебя, – усмехнулся Ханбин, откидываясь на свернутые меха, которые заменяли собой подушку, сверкнув пытливыми пронзительными светло-голубыми глазами. ― Не бойся.

― Я не боюсь.

― Я знаю... Смелая козявка.

― Вы хотели сказать ДЖЕННИ?

ℕ𝕠𝕣𝕥𝕙Место, где живут истории. Откройте их для себя