Я не люблю семейные праздники. А сильнее всех остальных я не люблю свой день рождения.
Каждый год происходит одно и то же.
Первыми меня, само собой, поздравляют родители. Ну, как сказать, поздравляют.
Мама встречает меня на кухне не воплями, а жалкой попыткой улыбнуться, а папа, пьяный уже с утра, крепко жмёт руку и заводит музыку. Так я понимаю, что минул ещё год.
Музыкальный вкус у папы отвратительный, но спорить с ним бесполезно: дверь квартиры он не откроет даже полиции, а лишь проорёт что-нибудь о том, что у его сынули сегодня день рождения, а все несогласные могут отправляться по известному адресу. Это касательно посторонних. С домашними всё проще: если я или мать попросим убавить звук, он схватит за грудки, подышит перегаром в лицо и ответит, что раз в год рабочий человек может расслабиться, тем более по важному поводу.
Поэтому мы и не спорим, а отвратительные песни о «воровской доле» звучат на весь подъезд. В такие моменты мне немного жаль бабушек, живущих поблизости от нас. Ну, тех из них, кому не повезло дожить до ежегодной вакханалии.
Ближе к полудню подтянутся первые родственники.
Из года в год первыми приезжают тётя Света и дядя Боря - оба слоноподобные, с громовыми голосами. Потрясая складками жира и массивными животами, они протискиваются в мою комнату и принимаются орать о своей великой любви ко мне.
Честно говоря, я даже не представляю, по чьей линии они приходятся нам роднёй, но спрашивать я не хочу, потому что это наверняка вызовет лютую обиду с их стороны.
Потискав меня, люди-слоны удаляются на кухню, чтобы поболтать с моими родителями.
К грохоту музыки добавляется хохот. За много лет я научился различать смех всех четверых: мама кудахчет, словно гордящаяся свежеснесённым яйцом курочка, папа скорее даже не смеётся, а орёт, вытягивая гласные в бесконечно долгие ноты. Тётя Света смеётся беззвучно, но при этом сучит руками и стучит ладонями по столешнице. Дядя Боря хохочет во всю мощь своих прокуренных лёгких, так громко, что стёкла в серванте трясутся и жалобно дребезжат. Думаю, то же самое происходит и у соседей снизу, сверху и в боковых квартирах.
Во время кухонных посиделок распивается первая бутылка водки.
Следующим всегда приезжает Святослав Михалыч. Он - творческий человек. Вроде бы артист в каком-то небольшом провинциальном театре. Поздравляет всегда долго, нудно и торжественно, с мхатовскими паузами, заламывая руки и старательно играя интонациями. Как и предыдущие гости, он заявляется без подарка для меня, но при этом с бутылкой дешёвого коньяка. Ставя её на стол, он всегда произносит: «Вот...презентовали мне восхищённые поклонники. Ну, а я, так сказать, уж вам её не пожалел».
