В клетке со зверем 2

12

— Не верь им. Я хочу тебя спасти, чтобы…

Он не договорил, упав на пол с простреленной грудью. Я вскрикнула и отпрянула от мужчины, но не спешила идти к Феликсу и Чон Хосоку. Слова Минхо посеяли зерно сомнения.

— Феликс, возьми его оружие, — отдал приказ Чон Хосок, но тот не двинулся с места. — Скорее! Он все еще жив и может причинить вред Дженни.

Тогда друг опустился перед Минхо на колени, забрал у него пистолет, но в этот момент раздался еще один хлопок, и я упала рядом с Минхо. Меня колотило, и я не могла поверить, что все происходящее реально. Минхо что-то пытался сказать, а за ним лежал Феликс… Его карие глаза превратились в две стекляшки, смотрящие в пустоту, а из аккуратной ранки на виске стекала кровь. Чон Хосок его убил. Убил! От шока я не могла пошевелиться.

— Дженни, поднимайся. У нас мало времени, — сказал Чон Хосок, забирая оружие из рук Феликса, — хорошо, что этот кретин Минхо сделал часть моей работы и договорился с охраной, чтобы нас выпустили. Он подумал, что это Феликс хочет тебя похитить. Запер его, но по счастливой случайности я это видел, и мы успели вовремя. А теперь вставай!

Мне хотелось оттянуть этот момент, насколько возможно, пусть Чон Хосок думает, что я ранена или без сознания. Что угодно! Я знала, что так не спасусь, да и не добьюсь ничего, но эти минуты промедления давали возможность подумать, что делать дальше. Мерзавец тяжело вздохнул, подошел к окну и взглянул на улицу.

— Я как раз связался с Чоном, он приехал на место и занимается девчонкой и родителями. Он поверил, что ты в безопасности, и пока не станет спешить домой. У нас будет время добраться до нужного места, — мужчина так спокойно посвящал меня в свой план, что стало ясно: он не сомневается в своем успехе, — Минхо я планировал нейтрализовать, взять его машину и вывезти тебя, но этот кретин сам позаботился о том, чтобы его автомобиль выпустили с территории, только водителем буду я. Что до афганца, он, как и ты, не доверял Минхо. Их давняя вражда. Этим я и воспользовался.

Чон Хосок продолжал смотреть в окно, не обращая на меня внимания. Он был словно в трансе, напоминал ненормального фанатика. А я чувствовала свою беспомощность и невыносимую вину и перед Минхо, и перед Феликсои. Все, что я могла — это хоть как-то попытаться помочь раненому охраннику, хотя и понимала, что он уже не жилец. Я чуть привстала и попыталась закрыть рану Минхо руками.

— Ниже… — с трудом прошептал он, и я наклонилась к нему, — в правом кармане. Обойма. Феликс не перезаряжает сразу. У него два пистолета. Он меняет.

Минхо забился в агонии. Мои ладони погрязли в его горячей крови, солено-горькие слезы катились по щекам, под ладонями чувствовалась неприятная влажная пульсация, отчего к горлу подступила тошнота. Громкий позыв, который я с трудом подавила, привлек внимание Чон Хосока.

— Вставай и пошли, — прогремел надо мной голос предателя, — я ему помогу.

Он выстрелил Минхо в голову, закончив мучения несчастного, и темно-красные капельки крови попали мне на лицо и одежду. В голове зазвенели последние слова охранника, и у меня словно открылось второе дыхание, появились силы и решимость бороться. Пока Чон Хосок отвернулся, я сунула руку в карман Минхо и вынула запасную обойму. У приближенных Чонгука часто было одинаковое оружие. Как правило, они пользовались тем, что ликвидировали при контрабанде, перерабатывали его и пускали в ход. Таким образом, пули невозможно было идентифицировать, и не нужно было заметать следы.

— Сейчас ты заберешься на заднее сиденье и ляжешь так, чтобы с улицы тебя не было видно, — отдал приказ Чон Хосок, — но чтобы без фокусов. Одно неверное движение, и я стреляю.

Я сделала все в точности, как сказал мужчина. Забравшись на заднее сиденье большого внедорожника, чувствуя щекой неприятную кожаную обивку, я закрыла глаза и через ткань кофты крепко сжала обойму. Это был последний шанс для меня и моего ребенка, но выпадет ли удача им воспользоваться?