Временный сотрудник

Часть 29

     — Как красноречиво! — вздохнул Тэхён, — Вы хоть понимаете, что это конец.
       — В смысле, конец? — тихо спросил Чонгук и посмотрел на Джуна и Юнги.
       — Так! Давайте успокоимся, — попытался подобрать правильные слова Намджун.
       — Вы бы это себе сказали, когда решили поиграть в юных сталкеров, — огрызается Сокджин.
       — Джини, успокойся! Мы можем всё объяснить.
     — Что именно? Как вы, четвёрка ебанутых, решили за нами следить, — возмущается Джин.
       — Да, блядь! Да! — кричит Юнги. — Но вы же, сука, нам выбора не оставили.
       — Ой, как интересно! — не выдерживает Чимин и подскакивает с дивана. — То есть это мы виноваты, что вы затеяли всю эту хуйню.
       — Ребят, давайте все вместе сядем и всё обсудим, — опять пытается призвать к разуму Намджун.
       — Нет! — сказал, как отрезал Тэхён, поднимаясь с дивана и направляясь к Чонгуку. — Разговаривать мы будем каждый со своей парой в разных комнатах.
       — Но... — попытался возразить Юнги.
       — Тебя, блядь, что-то не устраивает, лепрекон-неудачник? — кричит Чимин.
       — Нет, всё нормально, — говорит Мин, смиренно опустив голову.
       Тэхён ещё вчера высказал своё предположение друзьям, что, скорее всего, «Дьявольский квартет» будет настаивать на совместном разговоре. Конечно, этого они допустить не могли. Чонгук, Юнги и Намджун очень дружны и всегда спасают задницы друг друга. Если они останутся все вшестером в гостиной для разговора, наверняка «дьяволята» будут покрывать друг друга. Соврёт один, остальные поддержат эту ложь, к гадалке не ходи. Тэхён сразу же предложил разделить троицу и развести по комнатам, чтобы узнать, хоть какую-то правду, пока их благоверные не договорились об общей легенде.
       — Давай, хён, — начал Чимин, обращаясь к старшему, — вы на кухню, мы в другую комнату, а Тэ с Чонгуком останутся здесь.
       — Ты с ума сошёл, моти? — неожиданно для всех закричал Сокджин. — Он в нормальном состоянии хуярит всё вокруг, а сейчас, судя по его ноздрям, он пиздец как нервничает.
       — Ты это к чему? — спрашивает Чимин, непонимающе хлопая глазами.
       — К тому, что там ножи, вилки и прочая херня, которой можно лишить меня глаза, яиц и жизни, в конце концов.
       Тэхён стоит на месте, еле-еле сдерживая улыбку. С одной стороны его жутко бесит эта ситуация, с другой — она его веселит. «Квартет», точнее «голубая» его часть, сейчас выглядят как нашкодившие котята. Хочется сначала мордой натыкать, а потом прижать к себе и пожалеть.
       — Ну, хорошо, — соглашается Чимин, — тогда мы на кухню, а вы в комнату.
       — Теперь я не согласен, — заорал Юнги. — Мало ли чего моти в голову взбредёт. Мне ещё нужны мои глаза, яйца и жизнь.
       — Да, нужно мне твоë яйцо, — фыркает Пак. — Молча встал и пошёл за мной, — скомандовал секретарь.
       Парочка Ким тоже удалилась в другую комнату, а в гостиной повисла звенящая тишина. Чонгук стоял посередине комнаты, жуя нижнюю губу и теребя полы пиджака. Тэхёну стало его жалко, но у них с Джином и Чимином договорённость, которую, между прочим, он сам и предложил.
       — Может, мне уже уйти? — спросил Тэ, складывая руки на груди?
       — Зачем? — тихо спросил Чон.
       — Ну, если тебе нечего мне сказать...
       — Тэ, прости меня!
       — Ты думаешь, что всё так просто? — Тэхён начинает ходить по комнате, разглядывая развешенные распечатки с кадрами видеосъемки с крыши, останавливаясь у каждого фрагмента на несколько секунд.
       — Милый, что ты хочешь от меня услышать? — спрашивает Гук, наблюдая за светловолосым.
       — Когда и как это началось? Судя по этому кадру, — старший показывает на распечатку, где они с Чимином сидят после приключений Кима и Чонгука в кабинете Хоса, — это была первая запись. Я прав?
       — Да, — признаётся Чонгук.
       — В тот вечер, когда ты мне впервые позвонил и мы с тобой устроили телефонную дрочку, ты знал, что парни у меня? Вы все ведь знали об этом?
       — Знали.
       — Откуда? Камер тогда, по всей видимости, ещё не было.
       — Как ты понял, что мы знали? — спрашивает Чон.       — Не трудно догадаться. Я всё думал, почему именно в тот вечер ты мне позвонил и не мог понять, пока не увидел записи. Та фотка, где позировали все в одних трусах, была затравкой для нас?
       — Хён, это была просто шутка.
       — Шутка? Тогда почему ты решил позвонить?
       — Я услышал, что у тебя встал, и ты побежал в ванную комнату.
       — То есть ты тогда позвонил поиздеваться? — хмурится Тэхён.
       — Нет! — мотает отрицательно головой Чонгук. — Всё не так, поверь мне, Тэхёни.
       — А как?
       — Я когда услышал это всё, то сам не на шутку возбудился. Мне хотелось услышать твой голос в этот момент. Тэ, ты уже тогда мне очень нравился. Нет! Я уже тогда был влюблён в тебя.
       — Допустим, — отходит подальше Тэхён. — Как вы узнали? Только не втирай мне, что это потому, что Джин позвонил Намджуну, — Тэхён пресекает даже малейшую попытку обмана. — Джун тогда не знал, что мы его тонсены.
       — Ты прав, — вздыхает Чонгук. — Мы знали, что вы втроём будете отдыхать у тебя дома.
       — Откуда? — удивляется Тэхён.
       — Тэ, мне стыдно, правда! Прости меня!
       — Откуда? — жёстче повторяет Ким.
       — Мы слышали и видели ваш разговор накануне на крыше.
       — Но мы не нашли записи с того дня, — ещё больше удивляется старший.
       — Вы и не могли это сделать, потому что её нет, — вздыхает Гук и садится на диван, который стоял у окна. — В тот вечер вы с Чимином были на крыше не одни.
       — О! — только и может сказать Тэхён. — В смысле, не одни?
       — Мы тоже там были, — говорит Гук, опуская голову вниз, пряча свои глаза.
       — Поподробнее! — говорит Тэ. — Кто это вы? Вся Ваша развесёлая четвёрка?
       — Угу, — кивает Чонгук.
       — Гук, не держи меня за идиота, — начинает злиться старший. — Вы не могли там быть, — хмыкает светловолосый. — Это физически просто невозможно, там нет места.
       — На самом деле есть, — чуть слышно отвечает младший.
    — Повтори!
       — Тэ, там есть место, где можно спрятаться. Там мы и сидели.
       — Там, это где?
       — В трансформаторной будке.
       — Где? — кричит Тэхён. — Вы ёбнутые, что ли? Это же опасно. И как вы все могли там уместиться?
       — Там очень даже много места, — пожимает плечами Чон.
       — То есть вы видели и слышали всё, что там происходило?
       — Да.
       — И угадайку с гей-радаром?
       — Да.
      — И то, что ты мне нравишься.
       — Да.
       — И про мои страхи относительно бывших отношений?
       — И их тоже.
       — И тогда ты решил соблазнить меня, а Юнги Чимина?
       — Нет! — кричит Чон. — Ты что думаешь, это всё игра?
       — Я уже ничего не знаю! — вздыхает Тэхён. — Я ни хрена не понимаю.
       — Тэ, я тебя прошу, не надумывай всякой ерунды.
       — Чонгук, ты меня хоть любишь? — спрашивает Тэхён, а самому страшно становится. Он явно другого разговора ожидал.
       — Ты... Ты... — Чонгук чуть не задыхается от возмущения. — Как ты можешь в этом сомневаться?
       — А ты считаешь, что у меня нет причин? — повышает голос Ким. — После всего этого? Ты скрываешь меня... Даже не так, ты не готов открыться ради меня. Ты хочешь быть со мной, трахаться со мной, но при этом тебе стыдно вывести меня в люди.
       — Тэ, это другое!
       — Правда? Я не уверен. Тем более после этой идиотской слежки. Нечестно как-то...
       — Ты хочешь поговорить о честности, Ким Тэхён? Хорошо, давай. А ты до хуя честен со мной, да? Я же ничего о тебе не знаю! Кто ты? Кем ты работаешь? Где живёшь? Я ничего не знаю про твою семью, твою жизнь. Ничего, Тэхён! Это сраная слежка была единственным способом хоть что-то выяснить. Мы случайно узнали, что Джин — ваш с Чимином хён. Представь нашу реакцию. Реакцию Намджуна. Половина твоей биографии скрыта. Что мы должны были делать? Что я должен был делать?
       — Может не лезть туда, — тихо отвечает Тэхён. — Я же сказал тебе, что всё расскажу тебе, когда придёт время.
       — Это было после того, как мы установили камеры. Тэ, я понимаю, ты зол, разочарован и, наверно, ненавидишь меня, но я прошу, хотя бы попробуй и меня понять тоже.
       — Я не ненавижу тебя, Чонгук. Не могу ненавидеть, потому что слишком люблю.
       — Ты простишь меня? — спрашивает с надеждой Чон, глядя на Тэхёна.
       — Нет!
       Чонгук чувствует, как пол уходит из-под ног. Неужели это правда конец и Тэхён его не простит? Паника почти накрыла с головой и в этот момент стало тяжело дышать.
       — Тэ, пожалуйста, — почти плача, произносит Гук.
       Тэхён отходит от младшего, стараясь держать себя в руках. То, что он собирается сейчас сделать, оказывается намного труднее, чем он думал. Он взял чёрную папку, которая лежала на небольшом журнальном столике, и достал из неё сброшюрованные листы.
       — Это отчёт, который я сегодня закончил. С той информацией, что передала Пансок, нам с Хосоком удалось вычислить всех, кто в твоей компании работал на Кана. Также нам удалось отследить все счета, на которые переводились средства компании.
       — Тэхён, почему ты сейчас мне всё это рассказываешь? — не понимает Чонгук.
       — Я обещал тебе помочь, Чонгук. Я выполнил своё обещание и теперь, — Ким достаёт из папки лист бумаги формата А4 и передаёт его младшему, — наши трудовые отношения можно завершить.
       Слова Тэхёна звучат для Чонгука как гром среди ясного неба, а в его руках не что иное, как заявление на увольнение от временного сотрудника Ким Тэхёна.
       — Что это? — спазм сдавил горло брюнета, и он прокашлялся.
       — А ты не видишь? — спрашивает Тэхён и отходит к окну. — Я увольняюсь, Чонгук.
       — Нет! — вскакивает на ноги Чон и подходит к старшему, обнимая его сзади. — Тэтэ, прошу тебя, не делай этого!
       — Гук, это не обсуждается.
       — Я понимаю, ты зол и разочарован мной, но не увольняйся. Как же мы? Как же я?
       — С этим нам тоже стоит повременить.
       Всё, это конец! Чонгук даже пошевелиться не может. Он стоит и обнимает Кима, опаляя своим дыханием его шею, а у самого уже градом слёзы катятся из глаз. В горле встал ком, руки затряслись, а голос пропал. Тэхёну самому плохо от своих слов, но он сам это предложил, значит, должен быть сильным.
       — Тэ, не бросай меня, — только и может из себя выдавить Чонгук. — Я умоляю тебя!
       Тэхён слышит всхлипы, чувствует, как совсем рядом содрогается родное тело. Больно, невыносимо, и он уже готов сдаться и просто обнять и поцеловать Чонгука, но что-то его останавливает. Он разворачивается к младшему, стирая с щёк его слезы тыльной стороной ладони. Чонгук закрыл глаза, продолжая трястись, как осиновый лист на ветру.
       — Скажи, Гуки, только честно, — шепчет Тэхён, — ты всю жизнь собираешься скрывать свою ориентацию?
       Тэхён боялся задавать этот вопрос на протяжении того времени, что у них с Гуком были отношения. Он боялся, что младший не готов к тому, чтобы встречаться с ним в открытую.
       — Почему ты спрашиваешь? — говорит Чон, шмыгая носом и вытирая лицо руками.
       — Для меня это важно! — бесцветным голосом отвечает Ким.
       — Я не знаю, Тэхён, — отвечает Гук, замечая, как меняется лицо старшего. Если до его ответа у светловолосого во взгляде была какая-то надежда и тревога, то сейчас на его лице маска безразличия.
       — Я услышал тебя, — сухо говорит Тэхён. — Я не готов к таким отношениям, Гук.
       — Тэ, пожалуйста...
       — Не надо, Гуки, — говорит Тэхён, улыбаясь очевидной фальшивой улыбкой. — Мне и так плохо, не делай ещё хуже.
     Тэхён обходит Чонгука и пытается выйти из гостиной, но младший перехватывает его за руку и тянет на себя. Тэхён не сопротивляется, но и не раскрывает руки для объятий. Он, как болванчик стоит и смотрит на Чона стеклянными глазами, понимая, что всё пошло не по его плану. Хотел наказать младшего, а в итоге наказал их обоих.
       Чонгук его обнимает, рыдает в голос и что-то шепчет в шею, но Тэхён практически ничего не слышит. Через несколько минут этих страданий Гук обхватывает ладонями лицо Тэ и целует его, сразу проникая языком в рот. Тэхён отвечает. Сначала делает это неуверенно, но потом поцелуй становится глубже, развязней, а руки Чонгука уже сжимают ягодицы Кима. Тэ поддается и притягивает одной рукой Чона ближе к себе за волосы, а второй рукой расстёгивает ширинку на чужих брюках и обхватывает ладонью уже полувозбуждённый член младшего.
       Тормоза срывает напрочь и они даже забывают, что они не одни в доме.
       — Блядь, Гуки, — стонет в губы Тэхён, чувствуя, как одна рука Чонгука переместилась с его ягодицы на ширинку, очерчивая через брюки вставший член.
       — Где мы можем уединиться? — спрашивает Чонгук.
       — Пошли в ванную комнату, — шепчет Ким.
       До ванной они добрались за считанные секунды. Щёлкнув замком, оба сразу спустили брюки и бельё до щиколоток, освобождая своё возбуждение. Чонгук подошёл совсем близко и опять первый поцеловал светловолосого парня. Тэхён в этот момент обхватил своей большой ладонью сразу оба члена, размазывая естественную смазку, которая выступила у них обоих. Тэхён дрочит обоим, целуя шею и ключицы младшего, а Чонгук стонет и сам толкается в чужую ладонь. Сильное возбуждение и стресс дают о себе знать, и буквально через пять минут Чонгук кончает первым, роняя голову на плечо старшего. Тэхён же продолжает удовлетворять себя, все ещё не выпуская орган младшего, размазывая его сперму по своему стволу. Несколько движений рукой вверх-вниз и Ким тоже кончает с громким стоном. Он выпускает из ладони оба пениса и крепко обнимает Чонгука. Настроение младшего повышается, но тут же падает обратно, практически на самое дно, когда он слышит:
       — Какая ирония, — вздыхает Тэхён, — всё началось с совместной дрочки в ванной комнате всё ей и закончилось.
       — Что? — спрашивает Чонгук, высвобождаясь из объятий Тэхёна. — Подожди, Тэ! Что ты хочешь этим сказать?
       — Я уже все сказал, — отвечает Тэ, включая воду в раковине, и вытирается одноразовыми полотенцами.
       — Я не понимаю, я думал, что...
       — Что, подрочив совместно, всё забудется и станет как раньше? — недовольно спросил Тэхён. — Серьёзно? Ты думаешь, это решение проблемы?
       — Тэхён, я люблю тебя!
       — Это запрещённый ход, Чон Чонгук, — начинает злиться старший. — Я тоже тебя люблю, но учитывая, что мне уже охуеть, как больно, я лучше закончу всё здесь и сейчас.
       — Тэтэ, послушай...
       Тэхён прерывает его одним жестом, прикладывая указательный палец к губам и говорит:
       — Чонгук, для меня отношения — это не просто секс. Я хочу быть со своим любимым человеком и не озираться по сторонам, думая, не увидят ли нас знакомые. Хочу иметь возможность целовать, обнимать и просто держать за руку своего любимого. Ты не готов к этому. Тебе нужны тайные отношения, а я от этого устал. Я хочу открыто любить тебя, но ты не даёшь мне этого делать.
       — И что? Всё вот так и закончится здесь и сейчас?
       — Знаешь, утром, когда мы с парнями всё это затеяли, я думал, что мы возьмём с тобой перерыв, я всё обдумаю, и мы встретимся потом и поговорим.
       — Я даже перерывов никаких не хочу, — начинает повышать голос Чонгук, попутно приводя себя в порядок, ведь Ким уже сделал это. Брюнет выскакивает из ванной комнаты и направляется в гостиную, следом идёт Тэхён. — Но это лучше, чем тот пиздец, который ты задумал сейчас.
       — Я уже не хочу никаких перерывов, — спокойно говорит Тэ, — мы должны расстаться.
       — Нет! — уже кричит Чонгук. — Даже не думай, что ты так легко от меня избавишься.
       — Я не хочу от тебя избавляться, — отвечает Тэхён и садится на диван у выхода. — Я хочу тебя любить, Гуки. Хочу быть с тобой, дышать тобой. Хочу заниматься тем безумным сексом, которым мы занимаемся.
       — Так в чём проблема, Тэтэ? Я всего этого хочу не меньше тебя, — злится Чон.
       — Ты не можешь мне этого дать, Гук.
       — Бред! Вот он я перед тобой! Я весь твой, Тэхёни.
       — Ты меня не слышишь, Чонгук, — тяжело вздыхает светловолосый. — Мне жаль, правда.
       — Тебе жаль? — зло усмехается Чонгук. — Тебе, блядь, жаль? Ты издеваешься надо мной?
       — Поверь мне, нет!
       — Нет, это какой-то бред! Пиздец просто. Всё не может так закончиться, — мечется из одного угла в другой Чон, а потом подходит и садится на диван рядом с Тэхёном. — Мы же любим друг друга!
       — Любим!
       — Тогда зачем так?
       — Блядь, — стонет Ким и откидывается на спинку дивана, — как я устал.
       — От меня устал? — с обидой в голосе спрашивает Чон.
       — Нет, малыш! Я устал от всех этих недомолвок и секретов. Гук, я правда так не могу.
       — «Так» — это скрываясь?
       — Угу, — кивает устало Тэхён.
       — Любимый, дай нам шанс, я прошу тебя!
       Тэхён смотрит в глаза Гука и тонет в них.
       — Есть ли в этом смысл? — гладит он младшего по волосам.
       — Есть, Тэхён! Хорошо, давай мы не будем спешить с окончательным разрывом и сделаем так, как ты хотел сегодня утром.
       — Ущипни меня! — говорит Ким, удивлённо разглядывая брюнета.
       — Тэ, хватит издеваться. Давай мы подумаем пару дней и...
       — Недель! — перебивает его Тэхён
      — Чего?
       — Пару недель, а не дней.
       — Ты с ума сошёл? Я не смогу столько без тебя.
     — Чонгук, пара дней ничего не изменит.
       — Но...
       — Или так, или никак! — говорит Тэхён, глядя на Чонгука.
       — Ну, — закусывает нижнюю губу младший, вздыхает и говорит: — ладно, я не согласен, но я согласен.
       — Ты сам-то понял, что ты сказал? — улыбается старший.
       — Понял, — насупился Чон. — У меня к тебе есть вопрос. Точнее, у меня их на самом деле дохера, но этот не даёт мне покоя.
       Тэхён серьёзно посмотрел на парня. Он догадывается, что сильнее всего тревожит Чонгука.
       — Ты хочешь спросить про своего отца? — говорит Тэхён.
       — Да. С тех пор, как я услышал от вас с Чимином про него, я не мог спокойно спать.
       — Ты знаешь, малыш, — Тэхён гладит младшего по спине, — тебе лучше спросить об этом его самого.
       — Я пробовал, Тэ, правда, но ничего не получилось. Помнишь мою поездку к родителям, когда мы с тобой поругались.
       — Ты хотел сказать, когда ты повёл себя как полный придурок, — язвит Ким.
       — У меня были на это причины, — не остаётся в долгу Чонгук.
       — И? Он тебе ничего не сказал?
       — Ничего. Мы поругались тогда очень сильно.
       — Понятно, — кивает Тэ, но дальше молчит.
       — Так ты скажешь мне?
       — Нет!
       — Да, блядь, Тэхён, так не честно!
       — Гуки, я не могу пока ничего рассказать.
       — Опять эти ёбаные тайны. Как же они меня бесят. Ты же сам сказал, что устал от них, так избавься от этого балласта.
       — Я бы с радостью, но пока не могу.
       — И когда сможешь?
       — Дай мне две недели, малыш.
       — Опять две недели?
       — Даже если мы поймём, что не сможем быть вместе, я всё тебе расскажу.
       — Хорошо, Ким Тэхён. Я не хочу ничего этого, но я повинуюсь, потому что люблю тебя и надеюсь, что ты не выбросишь меня из своей жизни, как ненужную дворняжку.
       — А я надеюсь, что ты тоже примешь какие-то решения для себя. И честнее будет, если мы будем вдалеке друг от друга.
       — Я даже звонить тебе не могу на протяжении этих недель? — тихо спрашивает Чон.
       — Лучше не надо.
       — Хорошо, — злится Чонгук. — Только пообещай мне, что ты не будешь ни с кем спать в этот промежуток времени.
       — А ты можешь дать мне такое обещание, Чонгук-и? — это, на самом деле было очень неожиданно для Тэхёна.
       — Само собой, — спокойно отвечает Чон. — Мне не нужен никто, кроме тебя.
       — Отлично! Я тоже обещаю, что не буду ни с кем спать.