Временный сотрудник

Часть 31

     — Он — мой любимый человек, — повторяет Гук и смотрит на родителей. — Он — мой любимый мужчина!
       — Нет! — кричит Хесон и вскакивает на ноги. — Скажи, что ты пошутил, Чонгук, — кричит мужчина. — Мой сын не может быть гомосексуалистом.
       Чонгук смотрит на отца и видит в глазах холод, но это только сильнее подстёгивает его. Он озвучил это. Он признался в своей ориентации!
       — Да, папа, твой сын — гей! — начал кричать Чонгук. — Но из твоих уст это звучит так, будто я психически-ненормальный маньяк.
     — Молчи! — кричит Хесон и смотрит на свою жену, которая прибывает в шоке от услышанного.
       — Нет, папа! Я не буду больше молчать. Я хочу, чтобы вы знали правду обо мне, потому что вы мои самые близкие и любимые люди.
       — Кто он? — зло шипит Хесон. — С кем ты? Ну, ты понял...
       — Кого я люблю, ты хотел сказать? — с вызовом отвечает Чонгук.
       — Что? — тихо говорит Да-хэ. — Ты, правда, любишь этого мужчину?
       — Люблю!
       — Кто он? — повторяет свой вопрос Чон старший.
       — Тэхён, — немного стушевавшись, отвечает Гук.
       — Это он тебя соблазнил, да? — кричит Хесон.
       — Кто ещё кого соблазнил, — злится Чонгук.
       — Я не понимаю, — трёт переносицу отец Чонгука, — до того, как ты встретил этого парня, не было и намёка на твою... на твоё гейство.
       — Ты, правда, так думаешь, папа? Так, спешу тебя огорчить. Я понял свои сексуальные предпочтения ещё в старшей школе.
       — То есть, как в школе? — удивлённо смотрит на сына мужчина.
       — Вот так! Тэхён не раскрывал во мне никакое гейство, как ты выразился. И он не был моим первым парнем.
       — Я не хочу этого слышать, — продолжает кричать Хесон.
       — Придётся! — прерывает эти крики Чонгук. — Я устал так жить, скрываясь от своих родных. Я очень люблю вас и боюсь потерять, но вы должны знать правду. Мам, пап, — сглатывает Чонгук, — мне нужна ваша поддержка и любовь.
       — Ох, милый, — вздыхает Да-хэ и подходит к сыну, — это стало шоком для нас с папой, не стану отрицать.
       — Да-хэ! — грозно шикнул на жену старший.
       — Что, Да-хэ? Хесон, Чонгуки — наш сын, и ему нужна наша поддержка.
       — Он — гей.
       — Папа, — почти плача, сказал Чонгук, — неужели то, что я гей, изменит твоё отношение ко мне? Ты меня разлюбишь из-за этого? Перестанешь гордиться, вычеркнешь из своей и маминой жизни, семьи? Что ты сделаешь? Может, проклянёшь меня? А может, убьёшь?
       — Что? — опешил от слов сына мужчина. — Что ты сказал? Ты что вообще несёшь?
       — А что? Ты же всем своим видом показываешь мне, как я тебе неприятен и противен.
       — Чонгуки, сынок, ты ошибаешься! — вмешивается женщина. — Твой папа любит тебя.
       — Просто скажи, почему ты стал таким? — задаёт неожиданный вопрос старший. — Когда ты понял, что ты... Что тебе не нравятся девочки? У тебя вообще были девушки?
       — Была одна. Она тогда еще больше меня убедила в том, что я не хочу девушек. Я не знаю, почему я такой, папа. Этому нет объяснения. Я просто так чувствую, а понял это ещё в конце старшей школы.
       — И много у тебя было парней? — тихо спрашивает Хесон.
       — Немного и я всегда был осторожен, чтобы никто и ничего не знал.
       — Почему сейчас ты поменял свое мнение?
       — Потому что устал так жить, — кричит Гук. — А ещё потому, что боюсь потерять Тэхёна.
       — Тэхёна? — недовольно повторил старший.
       — Да, Тэхёна. Я очень сильно его люблю и не хочу прятаться! Не хочу заставлять его делать то же самое, потому что он свободен от этих социальных оков.
       — Так это всё из-за него? — недовольно бурчит Хесон.
       — Не только, — отвечает Гук и только сейчас понимает, что на самом деле он всё это делает в первую очередь ради себя. Тэхён был прав: живя такой жизнью, что была до сих пор, Чонгук не был собой. Всё происходящее сейчас безумно пугало Гука, но в то же время он чувствовал какую-то свободу и облегчение. — Это нужно в первую очередь мне.
       — Милый, — вмешивается мать парня, — а что на это скажут твои хёны?
       — Ох, мама! — качает головой Чонгук и улыбается ей. — Мои хёны в курсе всего и полностью меня поддерживают.
       — Правда? — удивляется Чон старший.
       — Правда! Даже больше скажу: Юнги бисексуал и недавно стал встречаться с Чимином.
       — Что? — удивлённо глядит на сына мужчина.
       — Да, ты не ослышался, папа. И это ещё не всё! Намджун-хён уже три года встречается с мужчиной.
       — Намджун? — еще больше удивляется Хесон. — Но как же его родители? Если они узнают...
       — Они знают, — перебивает отца Гук. — И они смогли его принять таким, какой он есть.
       — Смогли?
       — Да! — вздыхает Чонгук. — Видимо, в моём случае я этого не дождусь. Судя по вашему настрою, вы предпочтёте отказаться от меня и потерять, чем принять таким.
       — Что за бред? — не выдерживает Да-хэ. — Я никогда не откажусь от тебя, сыночек, — кричит женщина и обнимает Чонгука. — Мне всё равно, с кем ты встречаешься, с кем спишь. Ты мой сын, Чонгуки. Мой малыш!
       — Мама, — прижимает сильнее к себе женщину брюнет и чувствует, как из его глаз начинают течь слёзы, — ты мне так нужна.
       — Я знаю, милый, — женщина ласково гладит по голове сына. — Дай папе время! Он должен свыкнуться с этой правдой. С этой новой реальностью.
       Хесон смотрит со стороны на свою семью и истерически ухмыляется. Сука, у судьбы извращённое чувство юмора. Он сгубил одну невинную душу! Не хотел этого, но сгубил и причиной этому была ориентация парня. Маятник, видимо, в тот момент запустился, и ему бумерангом вернулось все в двойном размере. Мало ему в жизни пугающих его приступов, так ещё и выясняется, что единственный любимый сын — гей. Просто проклятие какое-то, а может наоборот? Может это именно то благословение, которое поможет ему искупить все его грехи? Может быть, поддержка и любовь к сыну спасёт его изломленную душу?
       — Я не в восторге от услышанной новости, — говорит Хесон, — и мама права, мне нужно время, чтобы свыкнуться с этой мыслью, — продолжает мужчина и видит, как на лице Чонгука появляется слабая улыбка.
       — Ты не откажешься от меня? — тихо спрашивает Гук.
     — Конечно, нет! — вздыхает Чон старший и сам обнимает жену и сына. — Но я попрошу тебя пока молчать об этом.
       — Но, — попытался возразить Гук.
       — Нет, Гук, я настоятельно прошу молчать, пока не закончится эта история с Каном.
       — Хорошо, — кивает Чонгук. — Я не собирался делать публичный каминг-аут. Я просто хотел рассказать вам обо всём.
       — Вот и отлично! — говорит Хесон. — Как только всё это решится, ты можешь делать то, что сочтёшь нужным, — вздыхает старший и добавляет: — И я хочу знать всё про этого Тэхёна.
       — Вот здесь не всё так просто! — закусывает губу Гук. — Но сначала дай мне самому во всем разобраться с ним. Я обещаю, что не буду от вас больше ничего скрывать, но с Тэхёном я все проблемы решу сам.
       — А у вас уже есть проблемы? — удивляется Хесон.
       — Есть, к сожалению, — шепчет Чонгук, — но это наше личное дело.
       — Хорошо! Хорошо! — поднимет к верху руки Хесон. — Он-то хоть тебя любит?
       — Любит! — улыбается младший. — Я это точно знаю.
       — Ладно, — отстраняется от парня Чон старший и обращается к жене: — любимая, нам уже пора.
       — Да, — соглашается женщина, — ты прав. Чонгуки, обещай, что если тебе захочется поговорить обо всём, то ты позвонишь мне.
       — Обещаю, мам.
       Родители уже практически вышли из кабинета, но Хесон застыл в дверях, о чём-то раздумывая.
       — Пап, ты чего? — не выдерживает первым Чонгук.
       — А Хосок?
       — Что Хосок?
       — Он тоже гей? Или как Юнги и тут и там?
       — Нет, пап, — смеётся Гук, — Хосок-хён самый натуральный натурал, которых я знаю, и у него есть девушка.
       — Ну, слава Богу, хоть один, — вздохнул Хесон и добавил: — надеюсь, ваша гейская аура не испортит его.
       — Пап, — сердито кричит Чонгук, — не смешно!
       — Конечно, конечно, — улыбается Хесон. — Сын, не лезь в дело с Каном, я сам с ним разберусь.
       — Но...
       — Не лезь, Гук. Ты будешь со мной на встрече, но этим делом я сам займусь. Всё может быть опасней, чем мы думаем.
       — Ну ладно.