Метод книжной героини

7 глава

В школьной столовой гудят голоса, пахнет вареными сосисками и пшеничной кашей. Ковыряюсь вилкой в тарелке, Катя сидит напротив с телефоном в руке, читая очередной роман. Пробегаю взглядом по соседним столам:
Вероника и Настя с королевским величием потягивают чай, Витя и Рома воюют за их порции, а Елисей... Опускаю голову, крепче сжимая вилку. А Елисей идет через лес к обрыву и прыгает с него, чтобы я больше о нем не думала.
Закончив с обедом, относим с Катей подносы на мойку и выходим в коридор. Глаза-лазеры пробивают насквозь мгновенно. Елисей стоит у стены напротив двери, сложив руки на груди, и смотрит на меня сквозь темные пряди челки. Он криво ухмыляется и едва заметно кивает. Хватаю Катю под руку и быстрым шагом вливаюсь в толпу устав-ших школьников, восстанавливая глубоким дыханием сбившийся ритм сердца.
- Ну и что это? Третий день подряд он так делает! Как это понимать?!
Катя игнорирует мои вопросы, продолжая пялиться в телефон. Сильнее стискиваю ее руку, привлекая внимание:
- Кать, ты меня слышишь?!
- Ты запретила даже имя его произносить, вот я и молчу.
- Имя можешь не произносить, я его и так помню. - Лана, ты со мной сутки не разговаривала...
- Потому что ты перегнула палку.
- Знаю, - смиренно соглашается Катя, - и я уже извини-лась за это.
- А я тебя простила, поэтому включи свой гениальный мозг и объясни, что происходит. Может, у меня уже крыша поехала и я вижу то, чего нет?
- Все ты правильно видишь, - довольным тоном отвечает она, - но мои объяснения тебе не понравятся.
- Непонимание мне нравится еще меньше.
- Ладно, только не бесись.
Катя заводит меня в дальний конец коридора второго этажа и гордо приподнимает подбородок.
- Мой план работает до сих пор, - усмехается она.
- Как это?! Ты снова что-то?..
- Нет, ничего я не делала. Ты сама включила игнор, запустив цепь дальнейших реакций. Объект почувствовал ослабление твоего внимания и стал искать его сам. Вот и все.
- Ты права, мне это не нравится.
- Честно?
Какая тут честность, если я в себе разобраться не могу?
- Это странно, Кать. Он хотел, чтобы я отстала, а теперь сам меня как будто преследует.
- Ничего странного, - уверенно заявляет Катя. - Ты ему нравишься, и теперь он это почти понимает. И если ты согласилась бы на последние три шага, то эксперимент можно было бы считать удачным.
- Мы это уже обсуждали.
Катя склоняет голову и прищуривает один глаз:
- А если я пообещаю больше ничего не выкидывать из окон?
Смотрю в потолок и тяжело вздыхаю. Мне больше нравилось, когда мы с Катей контролировали ситуацию, а сейчас я словно в западне из неведения и домыслов.
Поведение Елисея обескураживает, хотя он еще не сделал ничего особенного. Возможно, все происходящее простая случайность и его генеральская вежливость. Наткнулся взглядом и кивнул в знак приветствия - обычное дело, все-таки незнакомцами нас назвать уже нельзя. Но это цепляет меня. Хочется, чтобы все было правдой, чтобы его интерес был не вынужденным, а настоящим.
- Я подумаю, - отвечаю приглушенно, и громкая трель звонка утверждает мои слова.
Катя удовлетворенно кивает и сохраняет благоразумное молчание. Отправляемся на урок русского языка, но мне с трудом удается держать фокус на занятии. За окном ветер качает тонкие ветки деревьев, срывая с них листья. Волнение бушует в душе, а Катино заявление звучит в голове, измененное моей фантазией до неузнаваемости. Холодный тон, низкий голос: «Ты мне нравишься». Сердце делает внезапное сальто и падает с глухим ударом. - У нас осталось не так много времени до конца урока, поэтому вместо литературы мы сегодня напишем контрольный диктант, - говорит Надежда Витальевна.
- Действительно, зачем нам литература? - бурчит Катя.
- Карпова, вы что-то сказали?
- Да, - смело отзывается подруга. - Я сказала, что нечестно отбирать часы у литературы для русского языка.
- То есть вы подготовили анализ рассказа «Темные аллеи»?
По классу проносится нервный шепоток. Видимо, домашнее задание выполнила только Катя.
- Подготовила и хочу его рассказать.
Надежда Витальевна кривит губы и поправляет завязанный на шее цветастый платок:
- Хорошо, тогда вместо диктанта вы все напишете анализ. Оценка пойдет в журнал.
В сторону нашей парты летят острые злые взгляды.
Надежда Витальевна выходит из кабинета вместе со звонком на перемену, и тут же начинается открытая стрельба.
- Карпова, кто тебя просил?!
- Лучше бы диктант написали!
- Ты вообще головой думаешь?!
- А вас что, «Гугл» в черный список добавил? Там рассказ на две страницы, а тема самая простая, о ценности любви, которая не забывается никогда, и о неизбежности последствий своего выбора. Если вы, вместо того чтобы сейчас возбухать, включите головы и посмотрите рецензии, то напишете анализ минут за двадцать!
Недовольство становится тише и заполняет класс наэлектризованным воздухом. Одноклассники достают телефоны, и я тоже вбиваю запрос в поиск мобильного бра-увера.
- Бараны, - тихо произносит Катя. - Неужели они не понимают, что литература - самый важный предмет в школе? Для того чтобы посчитать, сколько стоят яблоки, мы можем воспользоваться калькулятором, чтобы узнать, где находится Мадагаскар - открыть карту, а чтобы общаться с людьми и сформироваться как личность, нужно уметь анализировать чужой опыт, разбираться в характерах, принципах, мотивах. Для этого и пишут книги, они позволяют смотреть на мир шире и отойти от стада, но не всем дано это понять.
- Ты точно прирожденный писатель, Кать.
- Потому что меня считают странной и ненавидят?
- Это не так. Я, например, тебя обожаю.
- Давай я помогу тебе с анализом, - с трогательной бла-годарностью улыбается Катя. - Рассказ на самом деле хороший.
Уроки окончены, свежий воздух бодрит тело и успокаи-вает напряженный мозг. Шагаю по центральной улице в сторону дома и считаю предметы красного цвета, попадающиеся на пути, чтобы занять мысли чем-то нейтральным.
Четыре машины, вывеска пекарни, шапка мальчика, две женских сумочки... Останавливаюсь у продуктового мага-зина, задумываясь о том, нужно ли что-то купить и сколько у меня осталось денег. Движение у левого плеча заставляет насторожиться. Поворачиваю голову и широко распахиваю глаза.
- Это не я! - выпаливаю резко.
- Что - не ты? - сурово спрашивает Елисей.
- В чем бы ты ни хотел меня обвинить, я ничего не делала.
- Уверена? - Его тон смягчается, а на губах появляется беззлобная усмешка.
- Ты издеваешься?
- А что? Не нравится, когда тебя кто-то преследует?
- Я тебя не преследовала, мы сталкивались...
- .. случайно, - кивает он. - Лана, ты доставила мне кучу проблем: испорченная одежда, подбитый глаз, бомба из рюкзака. Не хочешь вернуть должок?
Хлопаю ресницами, не находя подходящих слов. Ущипните меня.
- Надо же, ты все-таки умеешь молчать, - говорит Елисей и улыбается шире, показывая зубы.
- А ты - улыбаться, - отвечаю я монотонно, все еще пребывая в состоянии транса.
Елисей быстро возвращает лицу отстраненность, но это уже не важно. Среди ледяных глыб моей памяти появляется новая, где этот вечно хмурый парень выглядит так удивительно и очаровательно, что дыхание перехватывает. - Тебе нужно в магазин? - спрашивает он, кивая на дверь.
- М-м-м... нет.
- Тогда идем, я провожу тебя домой, и мы поговорим по дороге.
- Это месть?
- Пока еще нет.
- Пока еще?!
- Ты готова меня выслушать?
Мозг работает со скрипом, а времени на то, чтобы получить от Кати хоть какие-то наставления, нет. Быть просто Ланой не вариант, необходимо вспомнить план и продолжать ему следовать. Четвертый шаг провалился, а значит, стоит начать его заново. До моего дома идти минут пятнадцать, слишком мало времени для маневра. Что бы сделала Катя? Что бы сделала героиня романа?
- Мне не хочется, чтобы ты знал, где я живу. Вдруг начнешь караулить у подъезда и кричать ночью под окнами.
- Это ты сейчас свои фантазии описала?
- Опасения, - поправляю я.
- Ладно. - Елисей крутит головой. - Давай зайдем в кафе и поговорим там.
Есть! Катя будет мной гордиться.
- Хорошо, - пожимаю плечами с показным безразличи-ем. - Только не думай, что это свидание.
- Повторяй себе это почаще. Елисей смотрит в раскрытое меню, а я наблюдаю за ним, все еще с трудом принимая происходящее. Мы вдвоем в кафе, а мне ведь даже не пришлось приносить никаких жертв древним богам. И пусть мы оба решили, что это не свидание, я все равно чувствую атмосферу неукротимого волнения и предвкушения. Что же ему от меня нужно?
К столу подходит официантка с блокнотом наготове.
Елисей озвучивает заказ, не поднимая головы:
- Чайник ягодного чая, одну чашку, два имбирных пече-нья, а девушке черничный смузи с бананом, и погуще.
Девушке? Это он про меня?
- Я вообще-то тоже хочу чай.
- А я хочу вернуться домой в сухой одежде, - непоколебимо отзывается Елисей и закрывает меню.
- Ты долго будешь корить меня за случай в кино?
- До конца твоих дней.
- Но...
- Отмените смузи и добавьте картонный стаканчик с крышкой и трубочку, - говорит он официантке и переводит на меня взгляд.
- Изверг.
- Криворучка, - с легкостью парирует Елисей и откидывается на спинку дивана, тряхнув челкой.
Да уж, на свидание это мало похоже, но лучше, чем ничего. Мне даже нравятся наши перепалки. Мы похожи на старых друзей, которые никогда не упускают возможности подколоть друг друга. - Как твоя кошка?
- Какая кошка? - удивленно переспрашиваю я.
Елисей склоняет голову, и до меня, наконец, доходит.
- А-а-а, моя кошка... она... - опускаю подбородок и про-делываю фишку с закусыванием нижней губы. - Нет у меня больше кошки.
- Сочувствую.
А так и не скажешь. Эмоции все еще на уровне булыж-ника.
- Спасибо. А как твои щека и глаз?
- Они у меня все еще есть.
- Директор логичных ответов тут как тут.
- Директор мелких доставучек тоже.
- Мы так и будем перекидываться остротами?
- Ты зовешь свои неуместные ответы - остротами?
- А ты считаешь себя самым умным?
- Да, - уверенно отвечает он, и что-то в его тоне вызывает тихое беспокойство.
Официантка возвращается к столу с нашим заказом.
Елисей наливает себе чай в чашку, а для меня наполняет картонный стаканчик.
- Сахар добавить? - спрашивает он.
- Ты даже это мне не доверишь?
- Ни за что.
- Две ложки, - сдаюсь я.
Получаю плотно закрытый стакан с торчащей трубкой из маленького отверстия в крышке. - Подожди, пока остынет, и держи двумя руками.
- Лучше напиши мне инструкцию, генерал. Я плохо запоминаю приказы.
- Не зови меня так, - грубо отрезает он.
- Почему? Разве ты не хотел?..
- Слишком много слов, Лана, и все не по делу.
- Ты его еще даже не озвучил.
Елисей поднимает чашку, обхватив пальцами обод, и делает пару небольших глотков. И снова мне хочется протянуть руку и смахнуть его длинную челку, чтобы видеть лицо целиком. Он симпатичный парень, к чему эти занавески?!
- Помнишь, в автобусе ты сказала, что подошла ко мне потому, что больше никого там не знаешь и боишься домогательств?
- Ну и?
- Я сейчас в похожей ситуации...
- Тебя кто-то домогается? - недоуменно спрашиваю я.
- Помимо тебя?
Недовольство взрывается жаром на лице, но я замечаю улыбку, что прячется за белой чашкой, и тут же остываю.
Да он просто издевается. Очень смешно!
- Помимо меня, - спокойно соглашаюсь я.
- Что-то типа того, и мне это порядком надоело, - отвечает Елисей, глядя в пустоту.
- Да ты вообще не любитель женского внимания, как я вижу. - Мне не нравится навязчивость, а еще люди, которые не понимают с первого раза и продолжают лезть в твое личное пространство.
Ого, вот это откровенность! Скребущее чувство вины ютится в груди, и мне становится стыдно за все предыдущие выходки. О том, что Елисею может быть некомфортно, мы с Катей даже не думали, но сейчас речь не обо мне.
- Это ты о Насте?
- Да, - тяжело вздыхает Елисей. - И не только о ней.
После моего назначения начался настоящий треш, а мне сейчас вообще не до девчонок.
- И что ты хочешь, чтобы я сделала? Наняла киллера? - усмехаюсь я и тянусь к стакану с чаем.
- Выпей и поставь обратно на стол.
- Да что ты так трясешься, ничего не случится.
Закатываю глаза и тяну чай через трубочку, предвкушая ягодный сладкий вкус.
- Я хочу, чтобы ты стала моей девушкой, - громко говорит Елисей.
Горячий напиток обжигает рот и застревает поперек горла, спазм толкает жидкость назад, и она попадает в нос.
Прикрываю ладонью рот, и Елисей с тихим смехом протя-гивает мне салфетку.
- Вот что бывает, когда не слушаешь старших.
С трудом проглатываю напиток и вытираю подступившие слезы. - Ты это специально сделал, - хриплю я. - А если бы я выплюнула все на тебя?
- Получила бы в лоб печеньем.
- Ты такой... такой... - сжимаю зубы.
- Лана, ты мне поможешь?
Сердце на мгновение останавливается, как и время.
Смотрю на Елисея и вижу холодный фасад бесстрашия и уверенности, но что же скрывается за ним? Принимаю решение, не опираясь на заготовленные шаги и домыслы, просто потому, что сама так хочу.
- У тебя хоть план есть? - деловито спрашиваю я.
- Конечно. Поцелую тебя завтра на большой перемене в холле, чтобы увидело как можно больше людей, и все, - отвечает Елисей так, будто мы обсуждаем погоду, а не мой первый поцелуй.
В ушах звенит протяжный писк, а тело немеет, когда я представляю себе эту картину. Елисей? Меня? На глазах у всех?!
- Что-то ты побледнела, - говорит он и преспокойно отпивает чай. - А теперь покраснела. Хорошо себя чувствуешь?
- Это ужасный план.
- У тебя есть получше?
У меня нет, но я знаю ту, у которой их полно.
- Мне нужно подумать.
- Погоди... ты еще... Ты ни с кем не целовалась? Провожу салфеткой по губам, чтобы унять внезапное покалывание, и хватаю стаканчик с чаем.
- Значит, нет, - подводит итог Елисей. - Ну хоть встречалась с кем-то?
Избегаю его взгляда, постукивая пальцами по картон-ной стенке:
- Что за допрос?
- Должен же я знать, на что подписываюсь.
- Не я тебя сюда притащила.
- Лана, успокойся. Никаких поцелуев, придумаем что-то еще.
- Какое занебесное благородство, - недовольно бурчу я. - Если что-то не нравится, можешь попросить об этом кого-то другого.
- Я не сказал, что мне не нравится, да и просить больше некого.
Поднимаю голову, Елисей держит чашку одной рукой и болтает в ней остатки чая. Он что, даже не посмеется надо мной? Злость отпускает, неловкость прячется в темный угол.
- На самом деле... - задумчиво проговариваю я, - будет достаточно появиться парочку раз вместе и пустить слух о том, что мы пара. Я знаю несколько девчонок, которые разнесут эту новость со скоростью света.
- Подойдет, - сухо кивает Елисей и ставит чашку на стол. Смотрим друг на друга, и я тону в ощущении болезнен-ной печали и одиночества. Сложно сказать, чьи это эмоции, мой или его. Темные глаза наполовину скрыты за челкой, и эта преграда раздражает. Набираю в легкие воздуха и выдыхаю решительно:
- У меня есть одно условие.
- Ну, конечно, - хмыкает он. - Лана, ты не в том поло-жении, чтобы...
- Тебе помощь нужна или нет?
Елисей снисходительно улыбается и коротко кивает.
- Чего ты хочешь?
- Пока не могу сказать.
- То есть я должен согласиться вслепую?
Пожимаю плечами и отвечаю беспечно:
- Выбор за тобой.
- Это что-то противозаконное или опасное для жизни?
- Нет.
- Связано с другими людьми?
- Нет.
- Хорошо, но тогда и у меня есть условие. Ты должна слушаться, а не делать все, что в голову взбредет. Справишься?
- Ну это уже рабство какое-то! Может, мне тебя еще и господином называть?
- Называй как хочешь, главное, фигни не твори.
- Даже мусиком или пупсиком? - хихикаю я. - Хоть мусипусиком, только я не обещаю, что меня не вывернет рядом с тобой.
- Поняла, никаких пупсиков.
- Ну что, помощница, по рукам? - говорит он и протя-гивает ладонь через стол.
Разжимаю пальцы, отпуская стакан, и тянусь к руке
Елисея. Невольно вспоминаю все моменты, когда он резко отталкивал мои прикосновения, и страх направляет дуло пистолета в сторону сердца. Легонько касаюсь холодных пальцев, и Елисей мягко сжимает мою ладонь. Внутренняя сторона его руки теплая, даже горячая. Короткий вдох опаляет легкие, словно мы оказались посреди пылающего костра. Секунда, две... Елисей смотрит на меня в упор, и глаза-лазеры превращаются в безопасные неоновые лучи.
Расслабляю руку, но Елисей не отпускает. Удерживает меня еще на несколько мгновений, а после проводит кончиками пальцев по моей ладони и отклоняется, разрывая контакт.
Какого черта?!
Проглатываю сбившееся дыхание и запиваю его теплым чаем, ягодная кислинка пощипывает язык и щеки. Елисей подзывает официантку и оплачивает счет. Растерянно бегаю взглядом по столу, пытаясь придумать, чем заполнить неловкую паузу.
- Мне уже пора, но сначала проверка связи, - говорит Елисей.
- Что?
- Хочу убедиться, что ты меня поняла. Он поднимается из-за стола, обходит его и останавлива-ется рядом. Хватает со спинки дивана мой шарф и растяги-вает его:
- Вытяни руки и сложи пальцы в замок.
- Зачем?
- Давай, давай. Ты должна меня слушаться, помнишь?
Морщу нос и делаю, как он сказал. Елисей оборачивает шарф вокруг моих сомкнутых рук и завязывает его, крепко затягивая узел.
- Что ты?..
- Лана, - приглушенно произносит Елисей, наклоняясь к моему лицу, - у тебя есть еще одна дурная привычка - швырять в меня всем, что попадет под руку, а я сейчас должен сказать то, что, скорее всего, тебе не очень понравит-ся.
Я бы уже в него чем-нибудь кинула за то, что связал меня. Может, еще и салфеток в рот напихает вместо кляпа?
- Ну, говори.
- Все это только игра, не выдумывай себе ничего лиш-него. От своих слов я не отказываюсь, ты все еще не инте-ресуешь меня как девушка. Я обратился к тебе только потому, что не знаю больше сумасшедших, которые согласились бы, и ты мне должна, понятно?
Опускаю взгляд, острые нотки его голоса загоняют иглы под кожу. Любая другая послала бы его прямо сейчас, но героиня романа ни за что не отказалась бы от такого шанса на сближение. - Понятно.
- Вот и отлично. Подожди, пока я выйду, а потом можешь хоть стом перевернуть.
- Вали уже.
- Как ты говоришь со своим господином?
Вскидываю голову, собираясь ударить его лбом что есть сил, но широкая открытая улыбка нейтрализует запал ярости. Я его ненавижу.
- Извольте свалить уже отсюда, господин, пока я вам череп не перекроила.
Елисей выпрямляется и бросает весело:
- Увидимся завтра в школе.
Смотрю на его удаляющуюся спину, плотно сомкнув губы, но все-таки не выдерживаю.
- Извращенец! - выкрикиваю я.
Елисей поднимает руку, сердце радостно танцует за ребрами. Он салютует мне на прощание и выходит из кафе.
Торопливо освобождаюсь от оков и вытаскиваю из рюкзака телефон. Всего три гудка, и я слышу в трубке голос подруГИ:
- Карпова Екатерина у аппарата.
- Кать, ты сидишь?
- Стою у холодильника.
- Лучше присядь.
Катя придирчиво осматривает мой внешний вид и подходит ближе. Расстегивает верхнюю пуговицу на моей рубашке, заправляет волосы за уши и тяжело вздыхает. - Не то, - хмуро произносит она и застегивает рубашку назад. - Может, хвост?
- А может, венок из косы? - хихикаю я, глядя на свое отражение в зеркале женского школьного туалета. - И оранжевые румяна.
- Смешно тебе?
- А ты чего куксишься? Я думала, ты будешь рада и про-бьешь макушкой потолок. Твой план работает, объект у нас на крючке. Где победные визги?
- Он-то работает, но ты...
- А что я?
- А то, что это ты у него на крючке, а не наоборот, - качает головой Катя. - Как ты могла так быстро согласить-ся? Это вообще не по канону! Ты должна была ломаться, а он тебя уговаривать!
- Да откуда ж мне было знать?! Я действовала по ситуа-ции. А вдруг он вообще передумал бы?
Катя снова тяжело вздыхает и встряхивает тугими рыжими кудряшками. Да уж, не на такую реакцию я рас-считывала.
- Кать, ну хочешь, я заберу свое согласие назад? В конце концов, мы не скрепляли договор ни кровью, ни слюнями, так чТо...
Глаза Кати теплеют, в голубой радужке плещется лукав-ство.
- Не-е-ет, ни за что. Мне, конечно, не нравится, что объект влез в мой план и выставил свои условия, но... Мы закрыли четвертый шаг. Он обратился за помощью, и ты помогаешь. Это определенно лучше, чем было.
- Я тоже поставила условие, между прочим. Правда, уже не уверена, что идея была хорошей.
- Она отличная, - задумчиво отвечает Катя. - Ты уже звонила? Время забронировала?
- Да, но...
- Никаких но! Отступать нельзя!
Подталкиваю Катю в спину ближе к окну и открываю
ero:
- Карпова, подыши, ладно? Ты пугаешь меня даже больше, чем обычно.
- Прости. На самом деле ты большая молодец, - тихо отзывается она, подставляя лицо прохладному утреннему воздуху. - Просто я не ожидала такого крутого поворота, мы были не готовы. В целом, все очень даже здорово. Фиктивная пара - один из самых распространенных сюжетных ходов. Я даже представить не могла, что нам так повезет, но теперь нужно быть очень аккуратными и последовательными. Никакого движения навстречу, никакой открытой симпатии, он сам должен сократить дистанцию.
- Боюсь, с этим будут проблемы...
- Не будет, - хищно скалится Катя, поворачивая голову. - Я составлю тебе новый список правил и действий.
Напряжение не отпускает даже во время занятий. Стоит только вспомнить, что предстоит встретиться с Елисеем в школе и сыграть его девушку, сердце подскакивает к горлу, а желудок завязывается в узел. Катя старательно выводит для меня список правил в новом блокноте и в конце четвертого урока вручает его мне с тихим, но строгим наказом прочесть все и запомнить. Да поможет мне магия книжных героинь!
«Сохранять внешнее спокойствие и хладнокровие, но смущаться и закусывать губу при близком контакте. Реагировать на его прикосновения, взгляды и слова так, будто сама не понимаешь, что происходит, и не можешь сдержаться».
Губа?! Снова эта дурацкая губа?! Как эти героини еще ничего себе не прокусили?
«Не симпатизировать открыто, не говорить комплименты, но показывать интерес мимикой и легкими жестами. Смотри на него дольше, чем нужно, рассматривай, а когда он это заметит, отводи взгляд ненадолго и возвращай снова».
Елисей сто процентов будет думать, что у меня кукуха поехала, если я начну бросать в него эти очаровательные взгляды.
«Активно поддерживать диалог, задавать ненавязчивые вопросы, слушать внимательно, со всем соглашаться. Он должен видеть в тебе союзника и родственную душу.
Смейся над его шутками, используй каждую секунду, чтобы залезть ему под кожу».
То есть быть собачкой на приборной панели машины?
Класс! Вот это роль! Шутки Елисея? Катя вообще представ ляет, о чем меня просит?
«Никакой инициативы в действиях! Пусть думает, что он рулит процессом, а мы будем вносить коррективы тайно».
Ага, хлопать ресницами и изображать из себя дурочку-хохотушку без мозгов. И в такое он должен влюбиться?
«Больше чувственности и откровенности! Будь рядом с ним слабой, нежной и романтичной».
Романтичной? Рядом с этим булыжником?!
«Перейти границу дружбы в шаге номер пять! Главная цель - завоевать доверие».
Наконец-то добираюсь до последней строчки и кладу руку на живот.
- Меня сейчас стошнит, - произношу я тихо, чтобы учитель физики не услышал.
- Сладкий чай и блинчики тебе помогут, - собранно отвечает Катя. - Скорее всего, объект, как и последние несколько дней, будет ждать тебя на выходе из столовой.
- У него сегодня есть физра?
- А что?
- Ему может понадобиться запасная одежда, - отвечаю я и проглатываю кислую слюну.
- Лана, успокойся. Все будет хорошо, слышишь? Я же с тобой.
Громкая трель звонка пугает до красных бликов перед глазами. Усмиряя разбушевавшийся пульс, складываю учебные принадлежности в рюкзак и встаю из-за парты. Катя поправляет мне волосы у лица и протягивает блеск для губ:
- Ты прекрасно выглядишь, прекрати дергаться.
- Легко сказать...
Гомон в столовой такой же, как и всегда, но я слышу его будто сквозь вату. Смелость сегодня точно меня покинула, зато страх кружит рядом и мерзко хихикает. Катя пытается разрядить обстановку разговором о докладе по истории, который она собирается рассказывать на следующем уроке, но это не помогает. Подношу уже полупустой стакан с чаем к губам. Нужно успокоиться. Ничего страшного не случит-ся. Делаю пару глотков, и Катя вдруг замолкает. Удивление на ее лице быстро сменяет хитрая улыбка, и она продолжает рассказ, который уже не имеет смысла. Моих напряженных плеч касаются горячие ладони, дыхание проносится по шее и затылку:
- Как же медленно ты пьешь чай. Поставь, пожалуйста, этот чертов стакан.
Напрягаю пальцы, нервозность так и подмывает сделать гадость и плеснуть чаем в самодовольную моську, но благоразумие все еще при мне. Игра началась. Послушно опускаю стакан на стол, непривычно нежный голос ласкает слух:
- Умница, теперь расслабься. На нас все смотрят, а ты выглядишь так, будто я тебе расправой угрожаю.
Делаю серию спокойных вдохов и выдохов и медленно оборачиваюсь. Темные глаза смеются, запах лимонной конфеты щекочет нос. Елисей что-то рассказывал мне про личное пространство, а теперь нагло влез в мое. Нормальный такой поворот. И что это у него на подбородке? Синяк?
- Лана, сделай лицо попроще.
Сжимаю зубы, нервно втягивая воздух. Елисей наклоняется еще ближе.
- Нам никто не поверит, ты все портишь.
- А ты мне не помогаешь, - сбивчиво шепчу в ответ.
- Представь, что я сказал что-то приятное, и улыбнись.
- Это за гранью моей фантазии.
- Тогда придется вернуться к первоначальному плану и поцеловать тебя прямо сейчас.
Угроза вышибает все мысли из головы. Перед глазами его губы, растянутые в насмешке. Нет! Не так! Мой первый поцелуй не будет фиктивным! Поднимаю руку, легким дви-жением смахивая со лба Елисея челку, и выдавливаю лучшую улыбку, на которую сейчас способна.
- Вот так?
- Ага, - довольно отвечает он. - Теперь немного побол-таем. Как дела?
- Через три часа станут чудесно, а пока не очень.
- И что же такого хорошего случится через три часа?
- Ты выполнишь мое условие.
- Детали которого ты мне все еще не сказала?
- Это сюрприз.
- Ненавижу сюрпризы.
- Не повезло тебе, - хмыкаю я. - Лана, не беси меня.
- Ты же хочешь, чтобы я улыбалась? Это единственный способ.
- Хорошо, - с пробирающим до мурашек холодом произносит он, и его губы касаются моей щеки мимолетным поцелуем. - Встретимся у входа после шестого урока.
Елисей отходит от нашего стола и покидает столовую.
Только сейчас замечаю, насколько здесь тихо. Отворачиваюсь и дрожащими пальцами обхватываю стакан с чаем, словно это единственный якорь, который может удержать меня от панической атаки. Разговоры возобновляются, стучат столовые приборы.
- Тише, боец, - приговаривает Катя. - Не смотри по сто-ронам.
- Я сейчас отключусь.
- Знаю, но нужно держаться.
- Он поцеловал меня.
- И это было мило. Вы отлично смотритесь.
Жадно допиваю чай, лицо горит, а крошечное местечко на правой щеке пощипывает, как от ожога. А что, если вся операция выйдет мне боком? Вдруг только я влюблюсь по-настоящему? Что мне потом делать со всем этим?!
- Лана...
- Что? - резко спрашиваю я.
- Ты забыла про...
- Я забыла как дышать! - Идем отсюда скорее, - говорит Катя, собирая посуду на поднос. - Кое-кто уже мечтает кинуть в тебя нож.