Одно сердце на двоих / Турбо

4 глава.

Казань. Следующий день

– Турбо, общий сбор, – парень зашел в штаб и прошел в комнату, где продолжал сидеть Турбо, попивая алкоголь.

– Меня не будет, – хладнокровно проговорил кудрявый, не отрывая свой взгляд от ежедневника, который Марат нашел под подушкой у себя дома и благополучно отдал Турбо.

– Хватит сидеть тут и киснуть. Уже тошно смотреть на твою кислую и пробухшую рожу, – фыркнул Адидас, выхватывая бутылку пива из рук Турбо и швырнул об стену. Громкий звук разбившей бутылки никак не повлиял на парня. Он все так же сидел, устремив свой взгляд в ежедневник любимой. – Жопу в руки и пошел за мной. Третий раз не буду повторять, вмажу, по самое не хочу.

В ярости, Вова махнул головой на железную дверь и направился к выходу. Неожиданно, он решил развернуться в сторону кудрявого и увидел, как он все так же безразлично сидел на том же месте, игнорируя слова и действия Старшего. Это вызвало в Владимире еще большую ярость, и он подошел к Валере, резко выхватив из его рук ежедневник.

Он с силой закрыл ежедневник, вызвав звук, который разорвал тишину комнаты. Он с силой швырнул его на стол, так чтобы каждая страница вибрировала от удара. Валера даже не пошевелился, словно отрезался от реальности.
– Я тебе уже неоднократно говорил, что такое поведение несет только проблемы, – сказал Вова с гневом в голосе, пытаясь проникнуть внутрь этой упрямой оболочки, в которую превратился его Супер.

Только недавно Адидас был к нему снисходителен, относился с пониманием и сочувствием, но ему это уже надоело. Нужно двигаться дальше и не зацикливаться на одном, а точнее на одной. По крайне мере так считал Суворов.

– Меня это не интересует, – прозвучал холодный ответ от кудрявого. Он запрокинул голову, отводя свой взгляд от Старшего. – Моя жизнь стала адом, и мне все равно на все.

Вова схватил Валеру за рукав и повернул его лицом к себе. Он попытался заглянуть в его глаза, но там не было ничего, только пустота. В глазах отражалась потеря, отчаяние и бессилие.

– Мы все потеряли, Турбо, – проговорил он смягчившимся тоном. – Но это не значит, что нужно сдаваться. Ты предал себя, предал нас, предал ее!

Валера не шелохнулся. Его лицо оставалось неизменным, словно всем этим уже не было значения.