Расплата

Глава первая

Элла

Выхожу из помещения навстречу морозной погоде и понимаю, насколько мне не поступал кислород в легкие. Я задыхаюсь от тяжести судьбы, что с сегодняшнего дня окончательно легла мне на плечи.

— Заходи внутрь, замерзнешь.

Я срываю фату и смотрю через плечо на человека, который назывался мне родным дядей.

— Без устраивания проблем. Ты прекрасно понимаешь, что не было иного выхода, Элла.

Тяжело дыша, я стараюсь не упускать его замыленные черты лица из виду. Холод бьет притупленой болью в виски, но даже это в сто раз приятнее, чем голос Омара Магомедова.

— Сестра? — Я ничего не ответила дяде, обратив внимание на Сиану, младшую сестру, что появилась позади него. Она забеспокоилась и вышла за мной.

— Идите внутрь. Даю вам пять минут.

Закончив фразу, мужчина спокойными шагами зашел в ресторан, пока я скорчилась от декабрьского холода, обняв себя за плечи. Сиана подходит ко мне и крепко стискивает меня в свои теплые объятия. Мне не хватало такого жеста поддержки за весь день.

— У тебя еще есть шанс сбежать, — шепотом произносит она, готовая вновь разреветься. Я мотаю головой и разжимаю объятия.

— Нельзя. Иначе ты станешь жертвой. — Лучше я, чем сестра. Пусть, хотя бы, ее мечты не разбиваются, подобно тысячам хрустальных осколков, как мои.

Казалось бы, какой сейчас век, какие свадьбы по принуждению и договоренности? Но, ни век, ни, тем более, год во дворе не имеют значения, когда сами люди застряли в желании развиваться.

— Тогда сбежим вместе.

Я крепко сжимаю руки сестры и пытаюсь выдавить из измученного выражения лица улыбку. Я пронесла в голове вариант побега тоже, но слишком велик риск, что нас бы поймали. Магомедовы влиятельная семья.

- Но я не хочу так! — Срывается на вопль Си, чувствуя безнадежность ситуации.

У нас нервы на пределе, но, порой, приходится плыть по течению. Асхабовы жаждут мести и я - единственный ключ к завершению этой самой мести. За чужие грехи приходится отвечать приближенным людям, если виновник скрылся, но я не считаю, что брат совершил преступление, он защищался. Разве каждый из нас не предпочел бы самооборону вместо смерти?