Экзамены приближаются со скоростью несущегося на всех парах поезда. Вместе с ними маячит перспектива каникул, но из-за нервяка предвкушения по этому поводу я совсем не испытываю.
Приходится вспомнить, что помимо личной жизни существует учёба, а затем оглянуться и понять, что для закрытия семестра нужно немножечко больше баллов, чем я уже заработала.
И тогда начинаются мучения. Я никогда не была отстающей, и начинать не планирую, но каждый раз, проходя через подобные вещи, я все равно испытываю стресс. То ли дело Хисын.
Его баллы чуть хуже моих, не критично, но все же. Казалось бы, его не волнует совершенно ничего. Я беспокоюсь, как бы мое приглашение позаниматься вместе не обернулось тем, что мы взаимно отвлекаем друг друга от того, за чем собрались. Однако Хисын более чем серьёзно относится к моим усилиям: мы собираемся у меня дома или у него в комнате, в библиотеке или просто в кофейнях, зовем Карину, Дженни и иногда Ники, потому что видит Бог, этому парню позарез нужна помощь с материалами, и несколько часов посвящаем дополнительным заданиям, щедро отсыпанным преподами, будто мы утопающие, а они бросают нам соломинки.
Поэтому все проходит почти безболезненно — могло быть в разы хуже. Так пролетают несколько недель, Хисын улучшает свои показатели и гордо хвастается своей маме, пока мы пьем чай у нее на кухне в один из вечеров, заглянув в гости.
Когда я понимаю, что мне все же придется сдавать как минимум два сложных экзамена, то стресс, который я успешно игнорировала, накатывает с новой силой. Я подсчитываю в уме, сколько материала мне нужно будет прошерстить для повторения и закрепления, и с тяжелым вздохом кладу голову на столешницу, с глухим звуком ударяясь о нее лбом. Вечер, очередная кофейня, ставшая моей новой любимой, ребята разбрелись после очередного мозгового штурма, в большинстве своем довольные (у Дженни идеальный табель, а Ники рад, что в этом семестре его не отчислят), а мы с Хисыном остались добивать последние задания, чтобы освободить себе пару дней до первых экзаменов.
Видимо, освободиться все же не получится.
Я чувствую руку Хисына в своих волосах и бурчу:
- Оставь меня умирать. Спасайся сам.
Он тихо цыкает.
- Ты такая драматичная, когда нервничаешь.
