В комнате было так тихо, что они ясно слышали каждый судорожный вздох и биение сердец друг друга. Воздух наполнился сладковатым запахом похоти.
Лежавший рядом с ним на кровати Ризли чуть изменил позу: притянув Нёвиллета ближе, он обнял его сзади, потом нежно поцеловал уголок его глаза и припал губами к шее.
Их разгоряченные тела, словно склеились, продолжая тереться и запутываться друг в друге. Перед глазами Нёвиллета все еще плыли радужные круги. Он не осмеливался даже думать о том, что они только что сотворили, настолько все это было нереально и даже абсурдно.
К этому времени теплое сердце герцога уже раскалилось добела и согретая его огненным жаром кровь хлынула вниз, стремясь вырваться наружу. И тут вдруг человек в его объятиях тихо спросил:
- а как же ты?
На миг Ризли ошеломленно замер.
- что я?
Смущённо кашлянув, Нёвиллет пробормотал:
- ты...
Больше он ничего не сказал, просто обернулся, и в кромешной тьме пара ярко сияющих глаз заглянула в глаза Ризли. Несмотря на то, что видимость была ограничена, тому показалось, что он видит румянец, пылающий на щеках Нёвиллета.
- Ты ведь все еще... - юдекс заколебался, не в силах выговорить это пошлое слово. Наконец, спрятав глаза за ресницами, он пробормотал, - Я хочу помочь тебе.
Когда Ризли все понял, его сердце сжалось от печали и сладости. Нежно обняв Нёвиллета, он пробормотал:
- почему ты такой глупый? Не так уж это и важно. Если хочешь, мы когда нибудь вернёмся к этому вопросу.
- ..И вовсе я не глупец! - жестко отрезал судья. Ему не нравилось, когда его называли подобным образом. - Разве не ты тут упертый дурак? Ты так и... разве ты не чувствуешь дискомфорт?
- Ах, это? Я просто подожду пока ты уснешь, а потом схожу обольюсь холодной водой...
Однако Нёвиллет не собирался отступать:
- Я помогу тебе.
- Не нужно! - воскликнул Ризли, пытаясь остановить его благой порыв.
- …
Нёвиллет больше ничего не сказал. Похоже, из-за своей неопытности он и без того чувствовал неловкость и неуверенность в собственных силах, поэтому подумал, что, скорее всего, Ризли просто не хочет его обидеть прямым отказом и сказал, что примет душ, на самом деле подразумевая, что уж лучше удовлетворит себя своими руками, чем примет его неуклюжую помощь.
