При лунном свете|Турбо

Глава 17

Туркин поднимался на нужный этаж, держа за руку маленькую девочку. Она все ворчала что-то себе под нос, а парень лишь изредка посмеивался.

После недавнего избиения вопросов от сестры избежать не удалось, поэтому внимание и контроль с ее стороны обострились. Валере от этого было не по себе. Катя вообще не должна видеть его таким, а теперь он не знает, что будет, если еще раз придет побитым.

Как бы он не прогонял Васильеву в тот вечер, все равно был чрезмерно благодарен. Сам бы вряд ли так хорошо справился. А девушка сделала все аккуратно и убрала тот ужас с лица.

Что кудрявый вообще испытывал в тот момент? Злость.
Да, гнев просто распирал его, потому что он испугал Аню, которая просто хотела помочь. Никогда такого не было. Никогда девушек и пальцем не трогал. В плане насилия конечно.

После своего поступка хотелось самому себе по челюсти дать. Чтобы мозг на место встал и начал нормально функционировать. Однако в ту секунду были лишь пелена перед глазами и боль во всем теле. И Васильева, что не понимает простых просьб и делает все по-своему. Каждую встречу пытается выглядеть смелой, сильной, гордой.

— Бок не болит? - Катя вывела из мыслей юношу, как только они остановились возле входной двери.

Туркин замер. В который раз убеждается, что кроме этой маленькой девчонки у него никого нет. Никого. Сколько на пути встречалось друзей, девушек, просто знакомых - никто даже и волосинки ее не стоит. От этого еще отвратительнее. Сердце болезненно сжимается, начиная стучать быстрее. Сестра не достойна такой жизни, не достойна такого брата.

В голове постоянно один вопрос: почему же не оставить улицу и не вернуться к обычной жизни?
Молодой человек и сам не знает. Что-то внутри не позволяет этого сделать. Он уже сроднился со всеми пацанами с Универсама. Они его вторая семья, за них убьет любого. Без этого никак.
Но, а как же сестра? Это ли не эгоистичное мышление? Что она будет делать, если с братом вдруг что случится? Этого вопроса Валера избегает уже много лет, с самого рождения Кати. Наверно, страшно принять всю правду. Однако, когда-то этот момент настанет.

— Нет, принцесса, все хорошо, - врет Туркин, будто полчаса назад не корчился от боли возле стены. - Ты мне вчера чай сделала и все прошло, - он улыбнулся, впуская сестру в квартиру.
— А я говорила, что он лечебный! Буду теперь постоянно тебе его делать. Не хочу, чтоб у тебя что-то болело, - она сняла свое пальтишко, подавая его кудрявому, что присел рядом на корточки.