За гранью иллюзии

Глава 31. Искренность со вкусом крови.

Author.

Он любил ее, но не понимал за что именно. Казалось, его привлекала ее отстраненность и одновременная любовь к миру. Привлекал ее громкий смех и улыбка, не скрывающая теплоту. И, наверное, его привлекало ее имя.

Аметист...

Но все это было неправильным, на втором плане, и в один момент он понял, что совсем влюбился не в плюсы.

В минусы.

Он влюбился в то, как она пыталась подавлять эмоции, а когда не получилось, кричала и плакала, сметая все на своем пути. Он влюбился в ее волнистые темные волосы, которые она вечно убирала в пучок или прятала за капюшоном. Влюбился в четкую родинку над верхней губой, которую она считала омерзительной и скрывала тональным кремом. Он влюбился в ее дурной голос, когда она пыталась петь, но когда ей очень хотелось этого. Влюбился в то, как она отдирала прилипший сгоревший стейк от сковороды.

Он любил ее минусы, больше плюсов и все же хотел убить, как увидел ее впервые. Но в то же время понимал, что жажда разузнать ее минусы топила его в зыбучем яде. Как и прекрасно понимал, что она его и убьет и все равно поддался искушению. Потому что не знал ощущения лучше одиночества.

Было время, когда понятия «одиночество» в разуме не существовало и он даже и не понял с какого момента это началось. Но тогда ему было семь. Семь лет, когда Киллиан полностью прочувствовал вкус своих ошибок.

Солнце пекло сильно, но недостаточно, чтобы спалить целый город или даже мир. Ветер стоял на месте. Птицы верещали также тихо и вяло, будто только что пробудились из вечного сна.

Кареглазая женщина неспешно бродила по спальне, оснащенной бежевыми тонами и  мраком дня. Ей стало печально от мысли, что солнце до этой части не дотягивается. Она всегда хотела посмотреть на то, как теплый свет изливается по части заднего двора, но лицезрела только кровь вечера, что без умолка твердила только одно:

«Беги...»

Ее сестра - Клара не переносила кровь. Даже сам по себе цвет «бардовый» - звучал неистово черство и до потешности угрожающе.

От несостыковки мыслей кареглазая поморщилась.

- Всю жизнь боялась крови, а теперь засыпает с подобным видом из окна, - подумала женщина, но быстро увернулась от мыслей, когда образ Клары начал выстраиваться в сознании подобно легкой мозаике.