Гэвин что-то замышлял.
Я проигнорировал это в первый раз, на следующий день после того, как он попытался поцеловать меня, когда он вышел из своей комнаты на завтрак, одетый только в пижамные штаны с низкой посадкой и больше ни черта.
Он никогда этого не делал. С тех пор, как он переехал, он ни разу не ходил по квартире полуголым. Гэвин всегда был застегнут на все пуговицы и хотя я, конечно, видел его в плавательных шортах, сейчас все было по-другому.
Теперь я совершенно по-новому заметил его худощавое, но крепкое телосложение. Или, лучше сказать, мой член это сделал. Мне пришлось отойти за чертов прилавок, чтобы он не видел, что я думаю о том, как он выставляет свое тело напоказ. Без сомнения, он делал это дерьмо, потому что я не поддался искушению, за что я должен был получить гребаную медаль. Я знал, что у меня сильный самоконтроль, но он серьезно проверял мои пределы.
Тогда я не знал, что будет только хуже.
На второй день Гэвин вышел в зал в одних узких крошечных трусах, в которых едва скрывалось утреннее дерево, грозившее вырваться наружу.
Он что, блядь, шутит надо мной, с этим дерьмом?
Как будто он отчаянно пытался привлечь мое внимание, Гэвин открыл дверцу холодильника и встал там, позволяя мне хорошо рассмотреть его через внутренний свет, отражающийся от его гладкой, кремовой кожи и подчеркивающий резкие, четкие линии его тела. Особенно глубокий V, который практически умолял мой язык, провести по его контуру до его впечатляющего члена.
И мысль о том, что кто-то еще может прикоснуться к Гэвину, вызвала прилив ярости, затопившая мои вены.
Я откашлялся и сохранил скучающий и невозмутимый тон, даже когда мой член протестовал против своего заточения.
— Пытаешься загореть?
Когда Гэвин повернулся в мою сторону, его взгляд скользнул мимо меня и он ухмыльнулся.
— Твой кофе переливается.
Я почувствовал, как горячая жидкость коснулась моей руки, когда она вылилась из кружки на прилавок.
— Блядь.
Я отдернул руку и выключил кофемашину, поняв, что, должно быть, дважды нажал кнопку заваривания во время вопиющего выступления Гэвина. Выругавшись, я потянулся к полотенцам, висевшим на дверце духовки, бросил одно из них на лужу на столе, а затем встал на колени, чтобы вытереть кофе, что стекал на пол. Этого было недостаточно, чтобы впитать пролитый кофе.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Собственнический
RomanceКто мы такие? Как будто это вообще нужно спрашивать. Мы, семь наследий богаче греха, вызывающих разврат в престижном университете Астор на Манхэттене. Некоторые называют нас испорченными. Некоторые называют нас бедой. Но все называют нас - Прин...