Кровавый демон (Завершено)

31

— Что всё это значит? — спросил Осаму у старухи, которая быстро собрала почти все бусины от ожерелья.

Сев на пол, она принялась их пересчитывать:

— Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь...

— Что ты делаешь? — спросил Осаму, но старуха не ответила на его вопрос, продолжая считать, тихо бормоча себе под нос:

— Сорок пять, сорок шесть, сорок семь, сорок восемь, сорок девять... Сорок девять? Где же она? — Старуха осмотрелась по сторонам и вновь принялась пересчитывать бусины.

— Кто ты такая? — задал новый вопрос Дазай, подходя к ней ближе и глядя на неё сверху вниз.

Та ничего не ответила, продолжая подсчёт.

— Я к тебе обращаюсь, — раздражённо сказал Осаму, хватая её за руку. — Ты ведь не моя мать?

Старуха взирала на него своими блекло-серыми глазами, попытавшись вырвать руку, но Дазай держал крепко, поэтому она произнесла:

— Пусти, мне нужно найти её, иначе я умру.

Осаму посмотрел в её глаза, но всё же отпустил руку, отметив про себя, что за то время, что она собирала бусины, состарилась ещё сильнее.

— Сорок восемь, сорок девять! Не может быть! Одной бусины нет! Без неё не собрать ожерелье!

Старуха принялась ползать по полу, заглядывая в каждый угол комнаты и под мебель, но бусину так и не нашла.

— Да кто ты такая? Седьмое пекло! — выругался Дазай, вновь хватая старуху за руку и разворачивая к себе лицом.

От представшей перед глазами картины, он выпустил её руку и отшатнулся. Старуха выглядела жутко: её кожа напоминала сильно измятый тонкий лист пергамента серого цвета с какими-то тёмными прожилками и пятнами; блекло серые глаза ввалились внутрь и их почти не было видно; губы стали похожи на тонкую полоску синюшного оттенка; щеки также ввалились, как и глаза; волос на голове почти не осталось. Старуха принялась шарить по полу руками, в поисках чего-то, видимо, уже не видя ничего перед собой, а потом она издала низкий утробный звук и захрипела, схватившись рукой, больше похожей на скелет, обтянутый дряблой, морщинистой кожей, за горло, потянувшись второй к Осаму. Он, шокировано глядя на неё, отступил на несколько шагов назад.

— Помоги, — прохрипела она, продолжая тянуть уже обе руки к Дазаю, но не найдя его, свалилась на пол. — Помоги, — проскрипела жутким, замогильным голосом ведьма и слегка приподняла голову. Осаму отступил ещё дальше, с отвращением глядя на женщину, которую ещё совсем недавно считал своей матерью и которая теперь больше напоминала живого мертвеца: её кожа ещё сильнее покрылась трупными пятнами и язвами, а во многих местах она уже просто отсутствовала, сквозь дыры на ней белыми костями проглядывал череп, глаз больше не было, вместо них зияли две чёрные дыры, из которых вылезли несколько червяков и упали на пол, кроме того в комнате жутко завоняло разлагающимся трупом, и Дазай с трудом сдержал позывы к рвоте, после чего быстро покинул опочивальню, закрыв за собой дверь и облокотившись о неё спиной.