Четыре всадника Темного Лорда | Гарри Поттер

Глава 68: А так же их родители

Дом. В отличие от остальных Пожирателей, у Паркинсон это слово не вызывало дикого холода в районе темечка. В её семье всегда царили прекрасные отношения. Счастливое беззаботное детство, много любви и внимания. Под крышей их дома редко случались скандалы и ссоры: её родители умели разговаривать и не доводить конфликт до состояния трясущихся рук. У них были уникальные взаимоотношения: отец всегда восхищался мягкостью и терпением своей жены, она, в свою очередь, старалась понимать и поддерживать мужа.

Господин Паркинсон был довольно прозорливым и умным человеком. Не зря он уже много лет занимал пост одного из судей Визенгамота. Своё упрямство и нрав Пэнси унаследовала именно от него. От матери ей досталось нелинейное мышление и вдумчивость. Госпожа Паркинсон была одной из самых разумных и взвешенных женщин, которую только видел свет.

Однако, несмотря на всю гармонию, царящую в этом доме, уже несколько лет любимая дочь почти не посещала свою семью. Ровно с того дня, как она так «удачно» вышла замуж. Никто и никогда бы не подумал о том, что за закрытой дверью образовавшейся ячейки общества происходит страшное. Ведь он был таким милым, спокойным и воспитанным. Он был прилежен в службе Лорду и демонстрировал себя вне работы как светская личность, тонко разбирающаяся в литературе и истории.

Больной ублюдок. Моральный урод. Закоренелый садист и извращенец. И всё это прекрасно сочеталось с тонким вкусом к вину. Красному. В цвет крови, которой Пэнси окрашивала паркет гостиной вечером каждого четверга. Изящные манеры, совсем лёгкая и еле заметная улыбка, вызывающая расположение. Но это всё пропадало, стоило входной двери дома закрыться изнутри.

Темнота была её лучшим другом. В ней невозможно разглядеть, насколько сильно изодрано собственное тело. Ко всему привыкаешь, даже к боли, но к виду собственной изуродованной плоти привыкнуть невозможно. Он не повторялся. Никогда. Лезвие не касалось одного и того же участка дважды. Существует так много других вариантов. Самым отвратительным был запах жжёной кожи, покалывающий рецепторы, заставляющий рвотный рефлекс содрогаться в глотке. Изо дня в день времяпрепровождение Пэнси не менялось. Менялись способы, инструменты для терзаний, места повреждений, антураж и его настроение. Жизнь словно запечатали в моменте безысходности, прокручивая его по кругу.