Четыре всадника Темного Лорда | Гарри Поттер

Глава 55: Твою мать!

Драко стоял у двери, испытывая чувство дежавю. Каждый раз входить в её комнату казалось испытанием. Здесь было не зазорно признавать свой страх. Каждый раз он видел перед собой то, что не смог предотвратить. Каждый раз ему скручивало желудок и выворачивало сознание наизнанку от одного взгляда на Нарциссу. Отвращение к самому себе обволакивало вены, отравляя кровь. Состояние безысходности опутывало организм тонкой прочной паутиной. Вдох.

Добраться до Японии не составило никакого труда. Блейз был слишком предусмотрительным алкоголиком, поэтому обходными путями через портал, ведущий в Новую Зеландию, они попали в нужное место. Конечно, шляться по монастырю в поисках нужного человека было странным занятием, особенно учитывая состояние Теодора, который еле-еле держал себя в руках. Отчасти Малфой понимал его, ведь сам не так давно вышел из себя от их обжиманий с Амелией, однако в голове друга дела явно обстояли намного хуже.

— Тебе обязательно было устраивать сцену? — приподнимая бровь, негромко спросил Драко, оглядываясь по сторонам.

— Думаю, если бы втихую расчленил его на заднем дворе, — с каменным выражением лица ответил Нотт, засовывая руки в карманы, — было бы не сильно лучше.

— Ну да, — согласился Малфой, понимая, что абсолютно бесполезно препятствовать его гневу: сдержать подобное — что-то на грани фантастики. — И мне стоит переживать за твоё поведение?

— Нет, — поморщившись, ответил Теодор. — Здесь я не планировал никому вырывать трахею.

— Это радует, — заметив знакомую фигуру, протянул Драко.

Семейство Пруэтт никогда не было особо любимо Малфоем. Конечно, с самого детства Драко уверяли и воспитывали с идеологией, что его чистая кровь и корни крайне важны, но меняющийся мир всё больше доказывал обратное. И полностью разуверившись, что помощь всё-таки найдётся, он получил её от человека, которого видел лишь раз в далекой юности.

Любая гениальность даёт своему носителю спорные качества, которыми был наделён и господин Хестер. Нелюдимый, замкнутый волшебник, просто не подходящий своему времени. Его любопытство выходило гораздо дальше классического врачевания, а представления о магии как искусстве не делили её на светлую и тёмную. Возможно, он один в целом мире отрицал такое разграничение сил, что лишний раз доказывало широту взглядов и возможностей.