В лапах сатаны ||D&J

Глава 19

Голова раскалывалась от боли. Я ничего не видела. Кругом темнота. Будто издалека доносилась классическая музыка. Кажется, Паганини... Правую щеку обожгло холодом, и я распахнула глаза.

- Даниил?

Я сидела на переднем сиденье гелендвагена, а мой начальник стоял у открытой двери и, склонившись надо мной, прикладывал к моему лицу что-то холодное. Он казался встревоженным, а я не понимала, что вообще произошло. Вокруг нас был густой лес и ни единой живой души.

- Очень больно? - виновато поинтересовался он.

- Голова раскалывается. Говорить тяжело, - с трудом произнесла я, понимая, что правая половина лица опухла.

- Держи, чтобы опухоль спала, - он вложил мне в руку свой шарф, в который, по-видимому, положил снег. Босс обошел автомобиль и сел за руль, сделал чуть громче музыку и нажал на газ, - синяк будет большой, тебя сильно ударили.

- Ударили... - бездумно повторила я.

Последним воспоминанием было мое возвращение к Данилу утром первого января... Кто меня ударил и за что? Где мы?

- Мне жаль, но это была вынужденная мера. Ты чуть не сказала про Софи, а я предупреждал, что ребятам нельзя про нее знать, - строго сказал Даня, а потом улыбнулся, - кстати, она по тебе соскучилась. Мне звонила Люси...

Дальше я уже не слушала. Как из кусочков пазла, стала складываться картина произошедшего за последние дни. Дом в лесу. Отвратительные мужчины. Ребенок... Я вспоминала, как малыша принесли мне, как я купала и кормила его, как укладывала спать и читала «Колобка». Какие теплые у него были ручки, когда он тянулся к моему лицу. Его довольная улыбка или горькие слезы. Артем. Артемка. Темочка. Мой маленький мальчик...

Другое воспоминание: он лежит в комнате, совсем раздетый, напротив распахнутого окна. Иван с оружием в руках над малышом. Мой крик. Ругань этих сволочей. Разъяренные глаза Ивана... Я снова видела это, снова переживала. Меня начало трясти, слезы покатились из глаз. Даже воздух показался мне горьким.

- ...Тогда Софи принесла эту ракушку и заявила, что заберет ее домой, чтобы по ней разговаривать с морем, - Даниил так радостно рассказывал что-то о дочери. Я не слушала его. Лишь обрывки фраз доносились до сознания.