Конец любви

- 9 -

Дом престарелых «Гармония» располагался в восточной части Цзиньхая. Это было очень живописное место, с трех сторон окруженное морем. Не считая необходимого медицинского оборудования, здесь также работали диетологи и физиотерапевты, и даже лица, осуществлявшие уход за пожилыми людьми, проходили строгий отбор. Разумеется, проживание в таких превосходных условиях стоило немалых денег, и большинство простых людей были не в состоянии позволить себе такую роскошь.

Когда Ли Шу приехал сюда, уже наступил вечер. Человек, ожидавший его у дверей, поприветствовал его и сразу же провел его внутрь, торопливо докладывая о состоянии Цзянь Маньцин:

- Эмоциональное состояние госпожи Цзянь сейчас нестабильно. Он пребывает в тяжелейшей депрессии и страдает анорексией. У нее нарушены различные функции организма, а также часто возникают галлюцинации и бред, она также несколько раз пыталась покончить собой...

- Покончить собой?

До сих пор Ли Шу не выказывал никакой реакции, но, услышав эти два слова, он внезапно перебил доктора и усмехнулся.

Доктор слегка опешил, не понимая, почему на лице посетителя такое выражение, полное сарказма. Он нерешительно кивнул в ответ и больше не осмеливался заговорить.

Когда они подошли к палате, медсестра давала Цзянь Маньцин лекарство. Она сидела на кровати и была настолько худой, что казалась почти бесплотной. Ее лицо приобрело землистый оттенок, и резко выделяющимися на нем глазами оно выглядело довольно пугающим. Кто бы мог подумать, что более тридцати лет назад это была знаменитая красавица Цзиньхая?

Вероятно, лекарство, которое она приняла, имело успокоительный эффект, и сознание Цзянь Маньцин было не очень ясным, поэтому она выглядела очень вялой. От всей ее фигуры веяло тяжким унынием. Ли Шу какое-то время постоял у двери, но она не замечала его присутствия.

После того, как она приняла лекарство, медсестра собрала свои вещи и вышла. Взгляд Цзянь Маньцин последовал за ней и, когда она увидела Ли Шу, ее глаза широко распахнулись, и по ее щекам хлынули слезы.

Ли Шу без всякого выражения смотрел на нее, словно перед ним была не жалкая пациентка, а некий неодушевленный объект.

Все тело Цзянь Маньцин била дрожь, и даже ее губы дрожали. Она открыла рот, но ей потребовалось много времени, прежде чем она смогла с трудом выговорить: