Конец любви

- 18 -

Ли Шу оставался в офисе до семи часов вечера. Он не отдыхал уже два дня и одну ночь, и почти ничего не л за это время. Он завершил дела, когда его глаза уже были не в состоянии различать цифры в отчете.

Пока водитель вез его обратно, он закрыл глаза и отдыхал в машине. Он явно не спал, но водителю пришлось несколько раз окликнуть его, когда они добрались до дома. Его тело настолько было измотано, что уже отказывалось подчиняться командам мозга.

Дядюшка Ву очень обрадовался, увидев, что он вернулся домой. Он уже начинал думать, что Ли Шу больше не вернется. Но его улыбка быстро погасла, и он снова нахмурился.

Ли Шу даже не снял пальто. Он медленно сел на диван и, потирая ноющий живот, сказал:

- Попросите приготовить мне простую кашу. Не нужно туда ничего добавлять.

Дядюшка Ву налил ему стакан теплой воды, и Ли Шу кивнул ему:

- Извините за беспокойство.

Глядя на его вежливую и отчужденную манеру держаться, дядюшка Ву почувствовал, как у него сжалось сердце. Похоже, те близость и доверие, которые создавались годами, теперь исчезли. Но что тут скажешь? Ли Шу так держался, потому что сложившаяся в доме обстановка заставляла его чувствовать себя неуверенно, поэтому он воздвиг вокруг себя глухую стену, чтобы спрятаться за ней.

Бай Цзиня с Нин Юэ не было дома.

Скорее всего, они ушли вместе.

Он сидел в просторной светлой гостиной, и куда бы он ни глянул, всюду были видны следы того, что он жил здесь. Раньше он чувствовал себя здесь легко и непринужденно, а теперь он сидел как на иголках, и каждая минута была для него мучительной пыткой.

Дядюшка Ву быстро принес кашу и спросил, не принести ли ему еще закусок. Ли Шу покачал головой, взял ложку неповрежденной рукой и начал есть кашу.

- Осторожней, она горячая, - предупредил его стоявший рядом дядюшка Ву.

В этот момент в дверь вошел человек, он держал в руке несколько списков и обратился к дядюшке Ву:

- Вот, взгляните. Все почти готово, а завтра прибудут другие вещи.

Дядюшка Ву бросил взгляд на Ли Шу. Видя, что он никак не реагирует, он поспешно прошептал, обращаясь к этому человеку: