Призрак семьи Берхард. Наследница Рикардо.

Глава 35

— Я просто пройдусь по городу с Нейтом и Маркусом, — Зия говорит с Джуд. Фитц отводит взгляд, заметив, как девушка оглядывается на него. Внутри защемило. Зия почти не разговаривала с ним со вчерашнего вечера, и он успел надумать себе многие версии, как можно всё уладить. «Я ей ничего не должен», — твердил назойливый голос в голове. И отчасти то была правда. Никакой ссоры между ними не было, как и виноватых тоже. Но желание избавиться от этих беглых переглядок и молчания в адрес друг друга горело внутри Фитца.

— Если хочешь, иди с нами, — настаивает Джуд, но Зия ещё раз отрицательно качает головой и желает приятно провести время в кругу семьи.

Семьи.

* * *

Лучше бы уж Фитц упал в пропасть и разбился там, чем видел то, что было перед ним. Он не был готов. Почему-то казалось именно так.

В дверях светлого домика с желтой крышей стояла женщина, всем своим видом показывающая, что не ожидала такой встречи. Её каштановые, местами седые волосы были заплетены в неряшливую косу, а одета она была в коричневое платье. На плечах был огромный тёплый платок, с помощью которого женщина, скорее всего, укрывалась от холода наступающей зимы.

— Мама, — первой произнесла это слово Джуд, подходя к матери и беря её за руки. Женщина выглядела взволнованно, глядя на парня, — Мам, поздоровайся, это…

— Фитц… — недоверчиво, почти спрашивая, сощурила глаза та. Она аккуратно подошла к Фитцу, чьё тело совершенно его не слушалось и не двигалось с места, и вгляделась в черты его лица. Сам парень ждал, что вот-вот его оттолкнут, с визгами, что Джуд просто-напросто ошиблась дверью, и уж тогда Фитц и узнает, что его мать, на самом деле, мертва. Но женщина вовсе не была похожа на ту, кто готов так поступить. Взяв юношу за лицо, она ещё раз прошептала его имя и тут же, за долю секунды до того, как Фитц увидит в её глазах море слез, приложила руку ко рту, ахая. Рыцарь не знал, что значит этот жест, но вскоре догадался, когда нежные руки притянули его к себе.

— Мой мальчик! — плакала Диана — теперь точно — гладя сына по голове, — Мой Фитц, мой родной!..

И Фитц, сдерживавший всю боль в себе, почувствовал, как слезы текут по щекам. Ему не хотелось рыдать перед другими, но он не мог больше терпеть. Не мог удержать в себе ту боль, которую хранил так долго.