Мой мишка демон? (Хенликсы)

4/?

—Джинни?.. —глаза Феликса увеличились до внушительных размеров, а мозг отказывался верить в случайность произнесенного имени.

—да, он сказал называть его Джинни! —мальчик ткнул пальчиком на игрушку, которую сейчас Феликс все ещё держал в руках.

—Джонни? —как бы обратился к игрушке, —работаешь на несколько домов, да?

Игрушка зайчика оставалась непоколебимой и никак не подавала признаков жизни. Вся сложившаяся ситуация все больше походила на обыкновенный абсурд и вранье мальчика, но Феликсу почему то думалось, что он говорит правду. Возможно, он просто до сих пор хотел узнать причину, по которой его любимый мишка то говорит то нет, а возможно, видел в этом мальчике себя и свое детство. Детство, обеделенное верой со стороны других людей. Кому бы он не говорил о том, что разговаривает с игрушкой - никто не верил.

—Феликс, пошли, мы на урок опаздываем уже. —Джисон нервно посмотрел на часы.

—секунду. —Ли взял в руки плюшевого зайца и поднёс его ближе к себе, —ты, если ты сегодня же не объяснишь мне что происходит и почему ты оказываешься здесь, я соберу все игрушки мира, и тебе будет некому больше голову дурачить,—сказал, словно в шутку, пытаясь не настораживать сильно мальчика, но убедительно. Переложил игрушку в руки парниши и кивнул Джисону со словами, —пошли.

Вечером Феликс одиноко завернул в свою комнату, отмахиваясь от распросов мамы о том, как прошёл его день. Мыслями он был целиком и полностью погружен в размышлениях о игрушке. Ну или уже не игрушке, ведь как объяснить то, что его любимый мишка то говорит, то прощается? Феликс уже давно не маленький, ему уже давно понятно, что за этим ракурсов «милой говорящей игрушки» кроется что то больше. Что то большее и неизведанное, что хочется побыстрее узнать.

Ноги сами несут его к месту, где в последний раз валялся мишка, а глаза выискивают сквозь груды хлама вещей ту самую, к которой возникло множество вопросов. Зрачки цепляются за силуэт игрушки, и вот Феликс уже сидит с ней на руках на своей кровати, продолжая копаться в ворохе навалившихся мыслей.

—я буквально слышу, как ты думаешь. —игрушка заговорила, забирая внимание Феликса на себя, —ну не сумаешдший ты, не волнуйся.

—а я и не волнуюсь. —фаркает в его сторону, наблюдая как медвежонок переваливается с ноги на ногу и удобно устраивается у него на коленках, —я точно знаю, что со мной все в порядке. Ну или в крайнем случае у нас с Джисоном коллективная шиза.

—тогда вас, шизиков, очень много на земле развелось, я тебе так скажу.

—почему это?

—видел сегодня мальчика с зайчиком, да?

—видел. И тебя видел. —таскает почти в грудь, настаиваю на том, чтобы тот все рассказал.

—так вот, у вас с ним тоже шиза тогда. —Феликс буквально слышал, как игрушка пропустила в своей реплике долю смеха.

—это не смешно. —хмурится и выпаливает первое, что пришло в голову, —ты думаешь мне в кайф жить так с самого детства с говорящей игрушкой и ежедневно думать о том, не поехавший ли я головой? Даже сейчас я разговариваю с тобой и думаю а том, а что, если это все выдумки и ты на самом деле сидишь и молчишь, а я придумал себе все?

Повисло молчание. Каждый из ранее говоривших думал о своём, а Джинни переваривал всю сказанную ранее Феликсом информацию. Но минута напряжения угасла, как только медвежонок решил завести разговор в другое русло.

—как ты хочешь, чтобы я доказал тебе, что ты абсолютно здоров и ничем не болен?

—для начала хотя бы объясни, почему ты вообще говоришь.

—я не могу, Феликс. —грустно выдохнул и перевалился с коленок Феликса на кровать, —ты вообще первый, к кому я пришёл в взрослом возрасте, и теперь понимаю, что это было ошибкой.

—почему ошибкой? Расскажи, пожалуйста, я не могу жить в незнании.