End Игрушка Вне Закона 🔞

Глава 35: Санни.

Тёмно-коричневый деревянный дом располагался у подножия небольшого холма, рядом с маленьким ручьём. Его окружали пышные зелёные поля, по которым свободно разгуливали различные животные: коровы, буйволы, куры и утки. Лёгкий ветерок сопровождался пением птиц. Несмотря на то, что дом находился в окружении природы, он не изолирован. Примерно в километре от него располагалась небольшая деревня под названием «Бупха Джантхара».

Прим омега сидел в расслабленной позе в кресле-качалке, его светло-карие глаза смотрели на прекрасный пейзаж перед ним. Он вдыхал чистый воздух, а рукой нежно поглаживал свой выпирающий живот, который выделялся под мягкой тканью растянутой футболки.

Кон Лой решил остаться в этом доме, но договорился с Шейном, что отдаст ему ребёнка на воспитание. Поэтому он хотел как следует позаботиться о себе и обеспечить благополучие ребёнка в своей утробе. Время шло медленно, и вот он уже на девятом месяце беременности. Приближался срок родов. И хотя Дион рекомендовал ему рожать в лучшей столичной больнице, Лой отказался, потому что хотел родить естественным путем в маленькой хижине, как и планировал.

А может быть, он так себя наказывал?

Пока он сидел, в него внезапно метнули пакет с клейким рисом. Он тут же подхватил деревянную палку и отшвырнул его от себя. Перебросив пакет обратно его владельцу, которым оказался пухлый маленький мальчик.

- Ай!

- Я же говорил тебе, что мастер ещё тут. И он настоящий.

Худенький ребёнок забрался на деревянные перила у порога дома омеги.

- Вздох!

Лой глубоко вздохнул. Он был беременным и вот-вот должен был родить, но эти дети всё равно не сдавались.

- Я уже говорил, что перестал преподавать! Я закрыл офис!

Он воскликнул, когда четверо детей приняли такую позу, словно собирались сделать кувырок.

- А кто из вас бросил клейкий рис?

- Это я, сэр, - заявил пухлый мальчик, нерешительно поднимая руку.

- Больше не играй так с едой, понял?

- О, простите, сэр. Мне просто было интересно, насколько вы быстры.

Омега с большим животом стоял, скрестив руки, и смотрел на четверых мальчиков, которые сидели в благоговейном ужасе и с уважением на лицах.