Her favourite white lilies

4

Шум ленивых, приливных волн ласкает слух двух совсем уставших молодых людей, что в данный момент умиротворённо сидят на берегу моря и встречают вместе очередной рассвет, немного подрагивая от бризовой прохлады. Его большие ладони нежно поглаживают её хрупкие рёбра сквозь мягкую ткань футболки, пока пухлые губы оставляют на молочной шее мимолётный поцелуй. Софи почти что тонет в его бережных объятиях прямо на коралловом песке, блаженно откинувшись на крепкую грудь мулата и с восхищением рассматривая живописные пейзажи вокруг. Время на часах близится к половине шестого утра, на улицах начинают появляться первые прохожие. Город, наполненный богатой историей и невероятным духом тихой, спокойной романтики испанской провинции, наконец пробуждался ото сна.

— Люблю этот аромат лилий на твоих волосах. Он будто бы волшебный какой-то, знаешь? –первоначальные планы о спокойном сне в гостинице, в объятиях друг друга и со сладким поцелуем на ночь, благополучно канут в бездну, из-за бесконечного потока мыслей в голове. Выразительное лицо парня излучает задумчивость, в то время, как правая рука легонько касается её белоснежной прядки, немного оттягивая ту назад. — Он мгновенно меня успокаивает, достаточно лишь сделать один вдох. Такой родной и неповторимый, тебе он идёт...

— Мне приятно это слышать, Джуд, — трогательный голос француженки неконтролируемо снижается до тревожного шёпота, пока в голубых глазах на долю секунды воспламеняется яркая вспышка будто бы светлой пустоты, что неминуемо связана с ранами в сердце и пылью воспоминаний, которые так бездумно засели в груди. — Это ведь необычные духи, а последний подарок моих родителей, ну знаешь, перед тем... — дыхание мгновенно становится тяжёлым и каким-то прерывистым, в то время, как перед глазами мелькают те самые болезненные воспоминания, что не давали спокойно спать вот уже который год. Она почти что вжимается в мулата, изо всех сил пытаясь вернуться в комфортный, такой умиротворённый уголок, но тщетно: — Перед тем, как они разбились насмерть в тот злополучный день на сто пятом километре Е21. Проклятый Лион...

Наверное, блондинка никогда не забудет того ужасного смятения и неверия в происходящее, как в тот трагический вечер, что повлёк за собой уйму последствий. Будучи тринадцатилетним подростком, она и не думала о том, что тот нежный материнский поцелуй в щёку останется с ней навечно, до конца дней и больше никогда не повторится. Тепло, трепет и бескрайняя любовь, всё это останется в прошлом, оставляя в душе лишь одинокую зияющую дыру и незаполнимое пространство, что всегда фоном будет холодить грани души. Один звонок поздно вечером, почти ночью. Бабушкины вымученные слова о плохом самочувствии, визг шин родительской машины по асфальту и перед этим краткое: «будь хорошей девочкой, солнце, иди спать» и пустота. Дождливый день, её маленькое чёрное платье, три могилы, один гранитный памятник и рука дяди на её детском плечике, сковывающая движения.