Я твой монстр 2

Глава 67

А потом появился Слепой.

Жуткий, изуродованный другим маньяком с комплексом Бога, он пугал огромными фасеточными глазами насекомого, но в то же время его глаза давали ему гораздо больший обзор, чем другим, привязанным к операционным столам жертвам. И Слепой, осмотревшись за первые полчаса, пришел к печальному пониманию – нормальная в чудовищной операционной осталась только я.

И он начал говорить со мной, просто говорить, но это заставило меня хотеть жить дальше. И это не я стала ключом к свободе для Слепого – а он моим. Майкони сильно потратился на его приобретение, и потому, прекратив делать из нас «особенных», он начал стремительно лепить из нас «товар». Один Слепой стоил примерно как десять секс-игрушек на танаргском работорговом рынке, для которого нас и готовили. Увы, в то время, когда в остальной Вселенной ценились стандарты естественной красоты, Танарг предпочитал «идеальных рабынь». Идеально красивых, идеально послушных, идеально тупых. Умных, сильных и независимых женщин на Танарге хватало – равноправие было удивительным нюансом этого жестко тоталитарного режима, и в случае жестокого обращения или даже секса по принуждению в браке, который танаргские женщины не стремились заключать вообще, жена вполне могла вызвать полицию. И они вызывали. И потому свои сексуальные аппетиты танаргцы предпочитали удовлетворять другим способом, но киборги не были тем, чего они хотели, – живые игрушки всегда предпочтительнее.

Мне повезло, я была девственницей. Тогда, в тот момент, это не казалось преимуществом, но Слепой сказал: «Это наш шанс» – и начал доказывать Майкони, что продажа одной меня на Баяндеше принесет гораздо большую выгоду, чем оптовый контракт с Танаргом.

Убедил.

Майкони действительно продал меня за большие деньги, но это были его последние деньги – люди Сокджина, с которыми нам удалось связаться, вытащили нас обоих: и меня, и Слепого.

– Так вот, о чем я? – вернулась к рассказу.

– Меня продали Майкони. Об этом я тебе уже рассказывала, не говорила о другом – у Майкони был учитель. Он часто говорил при мне, что «учитель бы мной гордился», еще чаще «Я заставлю его мной гордиться». Майкони был психом, я это понимала еще тогда, догадывалась, что таких психов во Вселенной хватает, но… масштаб. Никто не знал масштаба. Масштаб вскрылся не так давно. Все началось с замечания Пак после обнаружения мной файлов с характеристиками S-класса, и нам примерно удалось определить время, когда и где файлы украли. А это, ты не поверишь, это было закрытое хранилище.

– Закрытое? – переспросил Ви.

Как объяснить?

– Настолько засекреченная информация хранится изолированно, – пояснила я. – Это примерно как у нас, в смысле, у Сокджина, наиболее важная инфа не имеет доступа к Сети в принципе, бумага, одноразовые сейры, изолированный бункер-хранилище.

– Понял, – кивнул Тэхён.

– И вот на тот момент проникнуть в хранилище мог только искусственный разум, но подобные попытки блокировались системой, однако тогда еще никто не знал об ИсКинах.

– Слышал что-то, но, насколько мне известно, подтверждения их существования нет. – Ким устроил меня удобнее на своих коленях, нежно стер с лица влажные дорожки слез.

Я даже не заметила, что все это время плакала…

– Есть, – глядя ему в глаза, ответила я. – К сожалению – есть. Они тоже результат экспериментов хирурга-психопата, вот только их из ада вытащило Астероидное братство. Соответственно, работают они на пиратов. Работают преданно. Им есть за что быть благодарными, поверь, я знаю, о чем говорю, и они выкладываются основательно на каждом задании. Их возможности запредельны, мозг фактически делят человеческая составляющая и искусственный разум, и их выжило всего несколько человек из двенадцати тысяч переселенцев, подвергнутых экспериментам. Так вот…

Я помолчала, собираясь с мыслями, и выдохнула:

– Исходя из того, что нам известно, учителем, наставником и объектом подражания доктора Майкони был тот, кто создал ИсКинов. И судя по тому, что они продолжают мониторить все медицинские лицензии, он все еще жив. И я… мы пытаемся его найти. Мы со Слепым. Для меня это… важно. Очень важно. Ви на сказанное мной отреагировал молчанием. Просто молчанием. Затем вдруг резко поднялся, подняв и меня, унес в спальню и, уложив на постель, отстраненно приказал: «Спи».

Сам же остался стоять над постелью, игнорируя мой потрясенный взгляд.

– Слушай, – сказал через несколько секунд, – у нас же годовщина скоро?

– В смысле? – не поняла я.

– Пять лет совместной жизни, – загадочно улыбнулся Ви. – Отдыхай, скоро буду.

Он действительно скоро вернулся, и мы даже поспали несколько часов вместе, а вот проснулась я одна.