Я твой монстр 2

Глава 62

Отпечатки рук на окровавленной простыне в яторийской больнице, бледное лицо моего монстра, резкая боль внизу, и все то же извечное внутреннее: «Так тебе и надо,  Дженни». Но если мне, если виновата я, почему умирает мой ребенок?

– Шшш, не плачь, – голос Ви, его ладонь, сжимающая мою. – Все будет хорошо.

– Не говори так, – тихим шепотом попросила я, – последний раз мне эту фразу сказал папа… И хорошо не было.

– Ладно. – Ким сжал мою руку, почти до боли, и произнес:

– Тогда посмотри на меня, на меня посмотри, Джен, поверь мне – плохого больше не случится. Никогда.

Я смотрела на него и старалась не плакать. Только не плакать, осознавая, что каждый спазм может стать последним для того, чье сердечко бьется внутри меня. Только не чувствовать, как кровь продолжает течь по ногам, и не думать… не думать… не думать…

Страшная ночь. Страшный день… И еще ночь без надежды, без ожидания чуда, в липком плену медленно затягивающей в омут ужаса паники…

Ви не отходил от меня. Я открывала глаза и видела его встревоженный взгляд, я в очередной раз теряла сознание от кровопотери и чувствовала его ладонь поверх моей. Сказать, что он был бледным, – это не сказать ничего. Уже даже не бледный – посеревший настолько, что мне хотелось вытащить капельницу из своей вены и отдать ему.

Когда я приходила в себя, он всегда был рядом, лежал, обнимая, рассказывал мне какие-то истории или сказки, часто обрывая себя на полуслове… На Ятори были страшные сказки, в основном с очень плохим концом, убийствами и прочим. Жуткий эпос и жуткие сказки. Я их знала, они были в программе занятий, которую мне прислала Лиса Манобан, и потому не могла сдержать улыбки, когда Виостанавливался, замирал на миг и начинал придумывать другой конец для истории с такой легкостью, словно так оно все и изначально и было.

Это было так пронзительно – слушать, как он рассказывает сказки, уверенно, решительно, основательно меняя каждую из них.

Он словно рассказывал сказку про нас – ведь ничем хорошим наши отношения закончиться не могли, но он ломал барьеры, установки, традиции и правила. Он рушил преграды и строил наше счастливое будущее, нашу счастливую сказку.

Мой любимый монстр…

Когда я теряла сознание, он сидел возле моей постели, прижавшись лбом к моей ладони, и как хищник вскидывая голову, настороженно-тревожно вглядывался в мое лицо каждый раз, когда я приходила в себя.

А я… мое сердце билось для него, и мне безумно хотелось поверить в сказки, которые он так безбожно перевирал.

– Знаешь, – однажды сказала я, – есть древняя сказка про красавицу и чудовище.

– Мм-м, они остались вместе? – мгновенно спросил Ви.

– Да.

– Значит, эта сказка про нас, – произнес как заклинание.

Я улыбнулась и возразила:

– Нет. Не про нас. У нас сказка про монстра и чудовище.

Ким лег рядом, придвинул меня к себе и, целуя мои волосы, начал рассказывать:

– Жили-были монстр и чудовище. Монстр всегда был одинок, но когда увидел чудовище, его сердце замерло, а потом вообще толком биться перестало. Оно просто очень боялось, что чудовище свалит опять, на хрен, на какой-нибудь Илонес… В смысле, с того момента, как монстр увидел свое чудовище, его сердце билось только для нее. Он дышал ею. Он готов был сдохнуть, только бы она была рядом. И в один замечательный день до нее это наконец дошло. А потом у них появился ребенок. Самый лучший на свете. И жили они вместе долго и счастливо. Кстати, чудовище, как назовем мелкого?

– Это мальчик? – удивилась я.

– Мальчик, – тихо подтвердил Ви.

Первым порывом было назвать его как папу. Моего. В его честь. А потом…

– Мы назовем его Ви, – прошептала я.

Ким замер, затем тихо спросил:

– Почему?

– Ты живучий, – улыбнулась я. – И монстр. И в целом два монстра всегда лучше, чем один, ты не находишь?

Глупый порыв. Глупые мысли. Но почему-то казалось это важным – назвать малыша именем того, кто выжил даже в лесах, кто еще в детстве сумел выстоять против клана Синар, кто был силен настолько, что никому и в голову не приходила мысль о том, что нападение на императорский дворец совершил всего один человек…

Монстр.

Мой монстр.

– Так, – Тэхён положил руку на мой живот, – Ви-мелкий, не позорь имя отца, выживай давай.

Я только улыбнулась.

А малыш взял и ответственно выжил. В это трудно было поверить, в это вообще никто из врачей не верил, а он выжил – мой крохотный монстр.