После того, как меня бросили

Глава 074. Не плачь

Хуа Цяньшуан не выпустил Шэнь Чжинаня. Но сам он не смог вынести желания обнять омегу, поэтому вошел.

Альфа на восприимчивой стадии подобен дракону, который использует свой хвост, чтобы собрать все сокровища вокруг себя, и он также использует свой хвост, чтобы обвить свои сокровища.

Он также боялся навредить своему омеге, поэтому он слабо окутал его своим хвостом, оставляя достаточно места для того, чтобы его омега мог дышать и поворачиваться.

Мало того, что альфа в восприимчивый период неотделим от своего омеги, он любит оставаться рядом со своим омегой день и ночь. Шэнь Чжинань также любит быть рядом с Хуа Цяньшуаном, ему нравится, что другая сторона окружает и опутывает его своим хвостом. Собственническое поведение Хуа Цяньшуана в значительной степени удовлетворяет глубокую любовь омеги к альфе.

«Ваше Величество, Вы не хотите есть?»

Шэнь Чжинань оперся на толстый и большой змеиный хвост Хуа Цяньшуана, а перед ним находилась тарелка, которая была поставлена на змеиный хвост.

Не известно, где Хуа Цяньшуан взял еду. На тарелке есть свежие фрукты и ягоды, такие как клубника, и немного горячего барбекю. Хотя приправа простая, сами ингредиенты очень свежие и вкусные.

Шэнь Чжинань не ел несколько дней, но даже если он не ел несколько дней после того, как стал полузверем, это не угрожало его здоровью, хотя но он все еще был голоден как волк.

Хуа Цяньшуан покачал головой, его красные вертикальные зрачки всегда смотрели на Шэнь Чжинаня, и его глаза ни на мгновение не отрывались от своего омеги.

«Ты ешь мясо, я съем тебя».

Хуа Цяньшуан хотел приблизиться ближе. Хотя он подобрался к своему омеге, он не мешал Шэнь Чжинаню продолжать принимать пищу.

Шэнь Чжинань на мгновение задохнулся. Альфа, который был в бреду во время восприимчивого периода, поступал неразумно, он подавил желание пожаловаться и сосредоточился на еде.

Неизвестно сколько продлится его восприимчивость, он должен наполнить свой желудок как можно скорее.

Хуа Цяньшуан медленно опустился на колени Шэнь Чжинаня, его слегка холодная щека прижалась к белому бедру омеги, ее пальцы слегка коснулись следа, который он оставил на ноге Шэнь Чжинаня, и в его алых зрачках была жалость, но еще больше сильное собственническое желание.