После того, как меня бросили

Глава 075. Портреты на стене

Если бы не алый красный цвет в глазах Хуа Цяньшуана, который рассеялся, а зрачки вернулись к нормальному человеческому виду, когда Хуа Цяньшуан внезапно поднял его, Шэнь Чжинань почти подумал, что период восприимчивости Хуа Цяньшуана еще не прошел.

Он украдкой взглянул на Хуа Цяньшуана, альфа после того, как период восприимчивости прошел, вернулся к своему обычному холодному и торжественному виду.

Те фанатичные эмоции, которые когда-то переполняли его глаза из-за него, в это время полностью исчезли, оставив лишь трезвый рассудок и спокойствие.

Нельзя точно сказать, что он почувствовал потерю или сожаление, Шэнь Чжинань тайно подавил странные эмоции в своем сердце.

Хуа Цяньшуан полностью пометил его, теперь он единственный омега в жизни Его Величества, чего еще можно хотеть?

«Ваше Величество, у Вас прошел период восприимчивости?» — Шэнь Чжинань быстро настроился, и когда Шэнь Чжинань снова поднял голову, в его изумрудно-зеленых глазах мелькнула лишь нежная забота.

«Ну, это была тяжелая работа для тебя, Нань Нань» — Хуа Цяньшуан почему-то слегка улыбнулся.

Глубокие и темные глаза альфы были устремлены на своего омегу. Хуа Цяньшуан заставил его почувствовать себя немного неловко. Шэнь Чжинань хотел повернуть голову, чтобы избежать этого, он не мог смотреть на него слишком долго, его глаза могли выдать его, выражая чрезмерную любовь и нежность.

Просто под наблюдением его альфы сердцебиение бессознательно ускоряется. Когда это случилось? Когда он успел влюбиться в мужчину перед ним?

Шэнь Чжинань не мог вспомнить, может быть, это был определенный момент, а может быть, бесчисленное количество раз, когда Хуа Цяньшуан находился рядом с ним.

Все в этом человеке заставляет его безнадежно влюбляться. В этом не было ничего сложного, Шэнь Чжинань откровенно столкнулся со своими внутренними переживаниями: он влюбился в Хуа Цяньшуана. Хотя этот человек предупреждал его в самом начале, что он не может дать ему той взаимной любви, которую он хотел.

«Ваше Величество тоже много работал, — Шэнь Чжинань улыбнулся Хуа Цяньшуану. — Ваше Величество, пожалуйста, отпустите меня, я могу пойти сам».

Он думал, что Хуа Цяньшуан обнял его, потому что беспокоился о его слабости.

Хуа Цяньшуан взглянул на босые ноги Шэнь Чжинаня, выглядывающие из-под ночной рубашки. Черная шелковая ткань делала ноги омеги гладкими и красивыми, как нефрит. Глядя на белые и тонкие ноги Шэнь Чжинаня, глаза Хуа Цяньшуана стали немного глубже, и его горло слегка сжалось.