Мой учитель математики

Глава 6. Профильная математика - это явно не мое

Я надела чёрное платье, юбка которого была со складками, затем быстро навела макияж и схватила сумку. До урока оставалось менее тридцати минут, и мне не стоило опаздывать, потому что это был урок со Стучаевым. Рвала и метала, пока бежала до остановки, а затем и до школы. Даже не успела покурить и передохнуть, потому что вновь бежала только уже по лестнице, чтобы не опоздать.

Мерзкий звонок начал звенеть тогда, когда я только начала приближаться к кабинету. Дверь была закрыта, поэтому я резко дёрнула ручку, врываясь в кабинет. Голова брюнета резко повернулась, а глаза с удивлением уставились на запыхавшуюся меня. Я остановилась в проеме дверей, потому что меня могли просто не пустить в класс, но Стучаев лишь кивнул в сторону парты, за которой я обычно сидела.

И я промчалась, словно мышка, к Долунину.

Математика была очень нудной. Стучаев раздал нам конспекты и попросил их переписать, а там, между прочим, три страницы со схемами. На вопрос одноклассника: «Зачем это писать», ему не ответили, поэтому я взяла ручку и начала строчить, как бешеная, чтобы успеть к концу первого урока.

На втором должен был быть срез, к которому я не готовилась, потому что до полуночи писала сочинение, чтобы сегодня сдать на проверку. Мне просто было некогда смотреть, что там по математике нам задавали, потому что через месяц писать сочинение, которое решает моё будущее, а я не могла сосредоточиться на мыслях.

На перемене я взяла из сумки сигареты, подхватила Алёну, и мы направились на улицу, чтобы покурить. Мы примостились почти рядом с одноклассниками, но не стали вставать в их кружок, как иногда это бывало. Ломова выглядела немного потрепано, но она первая завела диалог:

— Ты едва не опоздала на матан.

— Ага, почти проспала, — ответила я. — Степанова попросила ей два сочинения настрочить, а я вчера была явно не в том настроении, чтобы писать их, но пришлось сидеть и натужно писать, поэтому к математике не готовилась, хотя так всегда и бывало, но всё же чувствую себя немного глупо. Я уверена, что у меня будет два.

— Да нет, — Ломова выпустила струйку белого дыма. — Он сегодня какой-то странный. Саша явно не с той ноги встал, поэтому, может, нам повезёт, и он отменит срез, чтобы некоторые не получили красноречивые оценки.

— Не знаю, но мне всё равно страшновато, — честно ответила я.

Я не то, чтобы боялась, но было ощущение, словно действительно получу нехорошую отметку, которая испортит мне всю картину в журнале, а мне бы этого не хотелось, потому что иметь дела с таким преподавателем, как Стучаев, не было желания. Пусть он и горячий, но нет.