Бессердечная

Ep.7

Двое рослых мужчин в белых халатах прошли внутрь пахнущего спиртом помещения, в то время как маленький мальчик весело болтал ногами, сидя на голубом выцветшем стуле в светлом коридоре.
Рядом с ним, через стул, грустно опустив голову, сидела девочка такого же возраста. Её пушистые каштановые волосы обрамляли её круглое личико с большими выразительными глазами, которым суждено всегда сверкать радостной улыбкой. Но сейчас они печально смотрели на дверь, в которую совсем недавно вошли двое мужчин, а пухлые губы нервно дрожали.

— Эй, ты почему грустишь?— с надеждой в голосе спросил мальчик.

Вместо ответа девочка всхлипнула, вытирая нос тыльной стороной ладони. Она лишь мельком взглянула на удивлённого мальчика, перед тем как окончательно закрыться руками и громко заплакать.

В это время из кабинета, прижимая к груди толстые папки, вышли двое мужчин. Их белые лабораторные халаты доходили до пола, а бахилы забавно шуршали в оглушающей тишине коридора.

— Лидия? Ты почему плачешь? Что случилось, милая?— один из учёных опустился перед девочкой на корточки, ласково поглаживая коленку.

Он производил впечатление хорошего человека. У него были большие добрые глаза и взлохмаченные каштановые волосы, очень похожие на волосы названной им Лидии.

— Видимо она перенервничала, Эрнест. Идите домой, мы тут всё закроем и выключим. Спишемся завтра,— отец вежливо взглянул на девочку, а затем на сына. И взгляд этот был совсем не отцовским, а скорее научным, изучающим.

После этого отец взял мальчика за руку и почти что силком потащил в лабораторию, где всё ещё пахло спиртом.

*****

Тяжело дышащая девушка легла на мягкие подушки, растягивая набухшие как бутоны роз губы в довольной улыбке. Она выжидающе посмотрела на обнажённого мужчину, анализируя эти отношения.

— Зачем ты это сделала?— холодный тон, лишённый чувственности, пронзал насквозь лучше, чем заточенный клинок. От пышащей страсти и животного желания мужчины ничего не осталось, лишь ледяной взгляд и напряжённые мышцы оголённой спины.

— Обязательно об этом говорить сейчас?— Йоке не скрывала неприязненного раздражения, возникшего в ней совершенно внезапно. Если раньше она испытывала к нему обожание и ведомую одержимость, то сейчас что-то щёлкнуло и поменялось.

— Ты должна понести наказание. Я бы мог сдать тебя властям, но ты мне понадобишься.

— И в чём же?

Хартлесс ухмыльнулся, обрывая на этом их диалог.

*****

Утром за завтраком Лидия ни разу не обмолвилась с братом о том, что случилось ночью. Она тщательно скрывала истинные чувства и лишь покрасневшие глаза выдавали её нынешнее состояние.
Илон же несколько раз пытался неловко завести разговор, но тот постоянно обрывался. Было заметно, что Лидия категорически не хочет говорить о произошедшем. И когда тема диалога заходит об этом, девушка искусно переводит тему.

На стол с характерным стуком опустилась тарелка с шипящей яичницей. Илон успел перехватить руку сестры и заметил, что та сильно дрожит.

— Лидия, мне правда очень жаль, что я тогда сказал. И я вижу, что ты об этом часто думаешь. Поговори со мной,— Илон с мольбой в глазах взглянул на сестру, пытаясь найти в её отстранённом лице хоть какой-то намёк на обиду.

— Ты же знаешь, что я не могу долго злиться на тебя. Все совершают ошибки. Всё нормально, правда.

Девушка резко выдернула руку. Теперь сестра выглядела очень напряжённо и нервно. Худые пальцы постоянно тянулись к широким краям домашней толстовки, сминая и теребя ткань. Обычно собранная и расчётливая, теперь же Лидия представляла из себя довольно жалкое зрелище. Один только поникший взгляд говорил о многом.

На телефон Илона пришло довольно громкое уведомление и тот, реагируя довольно быстро, прикрыл ладонью горящий экран. Эмоции на его белоснежном лице были неоднозначными, но ясно было одно – он был напуган.

— Илон? Это то, о чём я думаю?

— Да. Меня приглашают посетить лабораторию чтобы пройти обследование. Что мне делать?— теперь в его небесно-голубых можно было разглядеть целый букет из самых разных оттенков страха.

На минуту Лидия замолчала, но не думая о том, что делать, а вспоминая своё детство, которое в один день разбилось на мириады осколков скорби. Сейчас история отчётливо повторялась и чувства, преследующие девушку в тот ненастный день, обострились.

— Я... Я не знаю. Но обещаю, что что-нибудь придумаю.

Губы Илона коснулась лёгкая улыбка, вселяющая слабую надежду. Лидия же вновь отвернулась к плите, чтобы сварить себе крепкий кофе. Очень крепкий кофе.