Завязав волосы в хвост, я направилась на кухню. Работал телевизор и вкусно пахло выпечкой. Андрей, мой отчим, уж сидел за круглым столом и сосредоточенно читал газету.
— Доброе утро, — сказала я, и он лишь кивнул в ответ. Обычно он меня не замечал.
Мама, напевая, готовила завтрак. Она каждый день готовила для Андрея, и говорила, что делает это с удовольствием, хотя до второго замужества терпеть не могла готовку. И раньше я готовила чаще, чем она. Но теперь все стало иначе.
Иногда мне казалось, что мама растворяется в Андрее, а он снисходительно позволяет ей это делать.
— Садись, солнышко, — улыбнулась мама. — Я сырники сделала, как ты любишь. С вишневым джемом!
— Я не люблю сырники, — тихо сказала я. Это Андрей их любит. Я люблю оладьи, а творог терпеть не могу!
— Ну хватит тебе ерничать, — ничуть не обиделась мама и погладила по волосам. — Кушай скорее, тебя Андрей отвезет. Первый день в школу опаздывать нельзя!
В ответ я лишь кивнула. Моя старая школа находилась прямо через дорогу от нашего дома, а до новой нужно было идти минут пятнадцать. На машине добраться было куда быстрее.
— Не дуйся, — добавила мама и снова улыбнулась, и я не смогла не улыбнуться ей в ответ. — И не бойся, все пройдет хорошо! Вот увидишь, Полинкин, новая школа тебе понравится! Кстати, тебе кофе или чай? Андрей, а тебе еще кофе сделать? Сейчас все будет!
Когда мама была в хорошем настроении, то напоминала солнышко — ее глаза светились теплом и заботой, и сама она будто сияла. Она была красивой блондинкой моложе своих лет — тоненькой, женственной, какой-то летящей, энергичной и все успевающей. Мама вышла замуж за папу в девятнадцать, в двадцать родила меня, не бросив учебу в университете, потом работала в банке, занималась йогой и какими-то восточными духовными практиками, и все было хорошо, пока не ушел папа.
И тогда из нее будто вынули батарейки. Солнце погасло.
Несколько лет она была в депрессии, ничего не делала — просто лежала на кровати, забыв обо всем на свете. Мною по большей части занималась бабушка. Лишь постепенно с помощью специалистов мама смогла выползти из депрессии. Устроилась на работу, вновь стала ухаживать за собой. И встретила Андрея.
Я училась в девятом классе, когда это случилось. У них был бурный роман — Андрей дарил ей подарки, водил всюду и отвозил заграницу. Мне он каждый раз приносил шоколад, и всегда — горький, который я не любила.
Он не понравился с первого взгляда, хоть и не сделал мне ничего плохого. Меня отталкивали его холодность и самоуверенность. А может быть, я просто ревновала.
Как бы там ни было, я хотела, чтобы мама была счастлива после стольких лет горя. И я ни слова не говорила против Андрея. А когда мама спросила меня, как я отношусь к тому, что он будет жить с нами, я, натянув улыбку, сказала, что хорошо. Зато бабушка не молчал. Новый мамин мужчина ей не нравился, и она высказала маме все, что о нем думает. Что он скользкий тип, высокомерный и сам себе на уме. Из-за этого они поругались.
Однажды я пришла со школы пораньше и услышала, как они ругаются — бабушка, которая жила в соседнем доме, зашла к нам в гости.
«Этот твой Андрей изменял своей жене! Зачем тебе такой мужик, Дана?» — громко спросила бабушка.
«Вы намекаете, что я его из семьи увела?!» — выкрикнула мама.
«Не намекаю, а говорю прямо! Он детей из-за тебя бросил!»
«Они развелись еще до того, как мы стали встречаться! — рассердилась мама еще сильнее. — Что вы несете, Светлана Ефимовна? Вы просто не можете мне простить, что я снова пытаюсь быть счастливой! Что не проживу до конца дней вдовой!»
«Дура ты, Данка! Вот как есть дура. И всегда ею была. Делай, что хочешь. Ломай свою жизнь! Только Польку мою не трогай!» — распалилась и бабушка.
«Я сама знаю, как ее воспитывать»
«Да ничего ты не знаешь!»
«Вы меня всегда ненавидели! Как только узнали, что ваш сын мне предложение сделал, в лице переменились! Хотели себе другую невестку, чтобы из обеспеченной семьи была, а Миша привел домой меня! Я все помню!»
Они еще долго ругались, со вкусом, а я, чтобы не слышать их криков, тихонько ушла из квартиры и сидела этажом выше, пока бабушка не ушла. Больше она к нам в гости не приходила, и с мамой они так и не помирились.
— Полинкин, кушай скорее, Андрей тебя ждет, — поторопила меня мама, пока я ковыряла вилкой сырник. Есть абсолютно не хотелось. Слишком сильно я волновалась перед школой.
Мама села за стол и положила руку на плечо Андрея.
— Знаешь, милый, я тут видела объявление — в салон неподалеку требуется на пол ставки администратор. Может быть, я устроюсь? Работа хорошая и рядом совсем. Как тебе?
Отчим отложил газету и внимательно посмотрел на маму. Ее улыбка почему-то погасла.
— Зачем тебе работа, Дана? — спросил он, выдержав паузу. — Тебе не хватает денег? Я, кажется, нормально зарабатываю.
— Ну что ты, конечно хватает, — смутилась мама. — Просто мне скучно. Хотелось бы чем-то заняться.
— Дорогая, если у мужчины должна возможность обеспечивать свою женщину. У меня есть. И я хочу, чтобы ты тратила время на бесполезную работу.
— Но, Андрюш...
— Дорогая, я понимаю, что этот город для тебя незнакомый, что у тебя тут никого нет. Но это не повод, чтобы искать работу. Лучше развейся, прогуляйся по магазинам, сходи в салон или в фитнес-центр. Со временем ты найдешь себе подружек и одиноко тебе не будет. К тому же я всегда с тобой рядом.
— Да, ты прав, милый, — кивнула мама и снова улыбнулась, а я нахмурилась.
Что за идиотская позиция? Если женщина хочет работать — это ее право. И вообще, зачем мама спрашивает у него разрешения? Глупости какие.
— Я просто забочусь о тебе, — пообещал отчим, встал из-за стола, поцеловал маму в щеку и ушел в прихожую.
— Мам, если ты хочешь на работу — иди, — нахмурившись, сказала я. Она удивленно посмотрела на меня.
— Я не хочу, малышка.
— Это Андрей не хочет.
— Он заботится обо мне, — повторила его слова мама. Мне больших трудов стоило не закатить глаза.
— Мам, ты вообще не должна спрашивать его разрешения. Понимаешь?
— Иди одеваться, — резко изменила тему мама. — Не заставляй Андрея ждать. И обязательно напиши мне, как прошла линейка. Ах да, цветы не забудь!
Она вручила мне букет желтых роз, которые предназначались для классной руководительницы. И я поспешила выйти следом за Андреем, которому уже позвонил зам, чтобы решить какие-то очередные важные вопросы.
Мы сели в его черный «Мерседес», и мне вдруг показалось, что на нас кто-то внимательно смотрит. Только кто, я не поняла.
По дороге я переписывалась с Иркой и девчонками в общем чате. Жизнь у них бурно кипела — они присылали мне фото с линейки, а мне оставалось лишь кусать губы.
