Тяжелая бархатная ткань сдвигается, крупные металлические кольца перемещаются по дереву, и Кимхан делает шаг вперед. Дымчато-изумрудные стены закрыты темнотой, но он знает, что с поверхностей сейчас убраны все портреты, написанные Танкхуном после пожара в попытке сохранить облик матери и ее детей до обращения. Свет горящих свечей, расставленных явно в каком-то определенном порядке на каменной столешнице, не сможет дотянуться до холстов, если что-то пойдет не так. Кимхан второй раз в жизни засунул свое любопытство подальше и не стал вызнавать у братьев подробности ритуала. Танкхуну он доверяет.
Гулкий звук шагов разносится по помещению, и Кимхан оглядывается. Биг пожимает плечами и подходит ближе, устраивает ладони на предплечьях.
– Тут миленько, – шепчет, наклоняясь ближе, словно это поможет словам не добраться до ушей других вампиров.
Танкхун прыскает в другом конце зала, отлипая от высокой тумбы у глухо зашторенного окна, и поднимает руку с бокалом, кивает на такие же на столе. Ким поднимает бровь и наклоняет голову, пряча глаза за челкой. Несобранные в хвост пряди щекочут шею и горло и не пахнут дорогими средствами для ухода и укладки – брат просил не приносить в комнату лишних запахов. Сам Танкхун отказывается только от парфюма, и теперь от него тонко пахнет шоколадом – из-за помады, визуально утончившей губы, – и приторным персиком – из-за крема с мелкими блестками, которым мужчина покрывает все тело. Ким в прошлое десятилетие получил коробку с таким же, вымазал шею и грудь и залип на свое отражение в попытке понять, нравится или нет. Понравилось Макао, хохотнувшему у дверного проема.
Бокалы с золотыми ободками заполнены белым вином, его аромат мешается с горячим запахом огня, воска и дыма. Старший кивает еще раз, сужая глаза, предупреждая, и Ким вздыхает. Вино, значит. Длинным, покрытым матовым черным гелем ногтем цепляет каплю конденсата на хрупком стекле, обхватывает ножку и разглядывает мелко бьющееся пламя сквозь жидкость, покачивая бокал. Биг же не церемонится, делает большой глоток и морщится. Не от вкуса, а от самого факта. Свою нелюбовь к алкоголю сохранил со времен человеческой жизни, считает это глупым способом нажить себе больше проблем, чем есть изначально, и даже приобретя невосприимчивость, отказывается от напитков чаще, чем позволительно в их редком окружении.
– Скоро начнем, – Танкхун прижимается к спине и давит острым подбородком в плечо, разглядывая ногти и кольца брата.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
his .soul. mate
Fanfic- Это ощущается как полная свобода - от боли, от жажды и от страданий убитых нами, - вжимает ладонь в грудь, где когда-то стучало сердце. - Словно не было несчастий в жизни, только безграничная радость и восхищение. Словно одно его прикосновение спо...
