Правила Гордыни

2.0 Пленный взгляд

Милека

По возвращении в главный зал я непринуждённо беседовала с женщинами со стороны невесты. Они собрались в уютном уголке, оживлённо обсуждая последние новости и планы. На лицах — безмятежные улыбки, в словах — легкость, но за этой приятной оболочкой таились острые намерения и скрытые уколы.

— Милека, дорогая, ты слышала о новом фонде, который Юзария собирается открыть? — спросила госпожа Лейла, элегантная пожилая дама с серебристыми кудрями, наклонившись ближе ко мне.

Я вежливо улыбнулась.
— Да, конечно, слышала, госпожа Лейла.

— Прекрасная инициатива, не так ли? — подхватила другая, помоложе, но не менее высокомерная. — Многим детям это действительно поможет.

Я кивала, поддерживая разговор, но мыслями была далеко. Почти не слушала их, ощущая на себе взгляд Хасана. Жених Юзарии, он скрывал истинные намерения за ролью преданного и любящего мужчины. Но я знала правду. Его взгляды были слишком затяжными и навязчивыми, а я — слишком хорошо осведомлена о своих ролях в игре, в которую втянул меня мой брат Оскар.

Когда наши глаза встретились, я с трудом сдержалась, чтобы не отвратить взгляд. Хасан мне отвратителен, но в этом тоже был смысл. Я должна была смотреть, терпеть, играть свою часть, как и всегда. Только так можно было довести дело до конца.

С краю зала стоял тот мужчина. Его взгляд прожигал меня насквозь. Я чувствовала, как его ярость и непонимание рвутся наружу. Он не мог понять, почему я смотрю на другого, почему держу дистанцию с ним. Почему я молчу, когда он жаждет услышать хоть слово, хоть один знак. Но я знала: подойди он ко мне — всё рухнет. Он слишком прямой, слишком нетерпеливый для тонкой игры, которую мы ведём.

«Ты справишься, Милека», — мысленно повторяла я себе, выстраивая вокруг себя ледяную стену. — «Это ненадолго. Всё скоро закончится».

В этот момент Карина, одна из подруг невесты, направила на меня испытующий взгляд.
— Твой брат уже нашёл тебе жениха? — спросила она с наигранной любезностью. — Слышала, ты жила в Европе? Чем ты там занималась? — Последняя фраза прозвучала почти шёпотом, с явным намёком и ехидной усмешкой.

— Чем там заниматься, — подала голос Лилия, мать невесты, чуть ли не с вызовом. — Женщине важнее рожать детей и удовлетворять мужа, а не в университетах болтаться. Учёба только разрушает традиции.

Эти слова резанули меня, как нож. Я выдержала паузу и подняла взгляд на Лилию, выпрямив спину.
— Вы это серьёзно? — спросила я с неподдельным спокойствием, крутя в руках бокал с соком. — Я выросла в Европе, где у женщин есть право выбирать свою судьбу. Мы можем строить карьеру, путешествовать, жить ради себя.

Моя улыбка была мягкой, но под ней скрывалось презрение, которое Лилия явно не сразу уловила. Однако её лицо потемнело.

— Такая молодая и наивная, — усмехнулась она. — Ты говоришь о свободе, как о чём-то прекрасном. Но за этим выбором всегда стоит пустота. Не успеешь оглянуться, как останешься одна. Мужчин надо удерживать, а не гоняться за мечтами.

Я позволила себе короткий взгляд на потолок, словно размышляя вслух:
— О, с этим у меня точно проблем нет. Сегодня мужчины готовы стараться ради женщин, чтобы нас удержать, — сказала я, скрыв усмешку за бокалом.

Её лицо вспыхнуло от злости, но она сдержалась. Я же едва заметно склонилась ближе и прошептала:
— А что касается ваших традиций... Женщины в Европе могут носить меха и наслаждаться жизнью, не боясь, что их осудят. И да, они занимаются этим при свете — в отличие от тех, кто прячется под простынями.

Я бросила взгляд в сторону женщин в мехах, стоящих в другой части зала, и вновь повернулась к Лилии с ласковой улыбкой.

— А теперь прошу прощения, дамы. Мне нужно вернуться к брату. Скоро начнутся танцы. — Я хлопнула в ладоши и, не дожидаясь ответа, направилась прочь.

— Невоспитанная шлюха... как и её мать, — услышала я, когда отошла достаточно далеко.

Вернувшись за стол, я почувствовала взгляд брата. Он смотрел на меня с явным одобрением, словно говоря: «Ты сделала всё правильно». Я знала, что по его плану мне нужно привлечь внимание лучших мужчин, чтобы обеспечить себе выгодное будущее. Для него это было как игра, в которой на кону стояла не моя жизнь, а его амбиции.

Танцы уже начались. Мужчины приглашали девушек, показывая свои намерения, а я с улыбкой наблюдала, как все вокруг наслаждаются этой игрой. Это был шанс для каждого показать, кого он выберет.

Но я знала: никакой мужчина здесь не заслуживал моего внимания. Я мечтала о любви, о том, кто увидит меня настоящей, а не как часть сделки. Вдруг я заметила его — молодого человека в углу зала. Он не участвовал в танцах, но его взгляд не отрывался от меня. В этом взгляде было нечто иное: не алчность, не вожделение, а что-то глубокое. Он смотрел на меня так, словно видел в этой комнате только меня одну.

И впервые за вечер я позволила себе не отвести взгляд.

«Вот ты и попалась, Милека», — мелькнула мысль.