Тринадцатая Богиня.

Глава 19

Катрина.

Они шли через весь лес, на своем пути трижды встречая чьи-то одноэтажные дома. Слава Богам, никто из них не вышел. Настоящее везенье.

- Катрина, слушай, может, позволим Дариану найти Морену самому. А сами давай выберемся из леса? – предложил Олли.

Отреченная очень дорожила Богиней, пусть даже они уже и не подруги, пусть их разделяет пропасть непонимания и недосказанности. И поэтому не могла отказаться от идеи прошерстить лес, осмотреть каждый куст, но найти Морену.

- Катрина, давай честно, - отреченный остановился, заставив остановится и девушку. – Ты знала Морену раньше? Я чувствую твои эмоции: вину, боль, надежду, когда ты смотришь на нее.

Рассказать или нет? Признаться в главной ошибке своего прошлого или свести ситуацию к шутке? Именно вокруг этих вопросов кружились мысли Катрины.

Но сердце... оно будто было сжато железными тисками. Оно требовало свободы. Поэтому, голубого вдохнув и выдохнув, девушка сказала:

- Олли, я очень устала чувствовать себя виноватой.

Это признание далось слишком сложно. Отреченная в волнении закусила щеку изнутри.

- Когда мне было десять, отец взял меня с собой в Громвиль, с визитом к Королю. Но поселились мы не во дворце, а в спальном райончике со странными розовыми пятиэтажными домами, - рассказывала она, смотрела при этом куда угодно, но не в глаза друга, который был ей почти что братом. – Гуляя однажды я встретила Морену, на тот момент ей было двадцать восемь лет, семь по человеческим меркам. Она жила в соседнем доме. Мы начали общаться, играть, дружить. А она была именно такой подругой, с которой хотелось делится всем-всем. Да, Олли, Морена, которую ты видишь сейчас – просто тень, тридцать шесть лет назад она была другой. Доброй, открытой, позитивной и слишком доверчивой.

- Ты знала, что она Богиня? – задал аккуратно вопрос отреченный.

Катрина подняла взгляд и увидела в разного цвета глазах друга понимание вперемешку с болю. Он будто бы на себе испытывал те эмоции, что и сама девушка.

- Она однажды расплакалась при мне и рассказала, что в восемь лет, четыре по человеческим, ее выгнали из Храма. В тот момент я поняла, что позитивность Морены – защитная реакция на все то, что происходит в ее жизни, - отреченная отвернулась и стала идти, стоять на месте и говорить ей было некомфортно, благо понимающий Олли сразу же последовал за ней. – Мы постоянно гуляли, иногда играли в настольные игры, иногда выдумывали всякие игры, а порой и вовсе рисовали. Я начала дорожить Море-ной, как сестрой, которой у меня никогда не было. Мы дружили дольше трех месяцев, мне успело исполнится уже двадцать, десять по человеческим. И вот одним утром отец повел меня гулять по Громвилю. А в нем, если ты не знал, на окраине, есть соленое озеро.