Вся правда и ложь

49 глава

Лалиса

Она крепко спит. Я стою, наблюдая, как струйки моей спермы покрывают ее ягодицы и стекают по ее
киске и между бедер. Она все еще связана и лежит на животе, ее светлые пряди прилипли к затылку от пота.

Щеки раскраснелись, а губы слегка приоткрылись. Только одно слово ревет внутри меня:

Моя. Моя. Блядь, моя.

Меня так и подмывает позволить ей вот так поспать. Хуже того, меня так и подмывает пододвинуть стул и наблюдать за ней в таком положении всю ночь.

Да, у меня есть проблема, когда дело доходит до Лисы. Даже я признаю это. Но она простудится от такого количества пота, прилипающего к ее коже.

Бросив на нее последний взгляд, я направляюсь в ванную, умываюсь и возвращаюсь в комнату с мокрым полотенцем.

Она повернулась на бок, ее связанные руки свисают в неловком положении. Я развязываю узел и бросаю лифчик в кучу одежды. Лиса стонет, когда я провожу пальцами
по ее покрасневшим запястьям.
Трахните меня.

Сейчас она выглядит такой хрупкой, что у меня возникает искушение трахнуть ее во всех возможных позах.

Мой член возвращается к жизни, соглашаясь с этой идеей. Я сажусь на матрас и стираю свою сперму с ее задницы, хотя предпочел бы, чтобы она осталась. Но никаких беспокойств, я повторю это — в конце концов.

При каждом прикосновении полотенца к коже Лиса что-то бормочет во сне. Она выглядит почти как ребенок, когда она такая, застигнутая врасплох и… невинная.

В ней всегда была какая-то определенная невинность, которую она прятала за своей холодной внешностью. Никому не удавалось подобраться достаточно близко, чтобы узнать настоящую Лису, не говоря уже о ее невинной стороне.
Мне удалось.

Я тот, кто знает ее лучше всех, ее тайную любовь к макаронам с сыром, как она допоздна засиживается за просмотром Нетфликс, как она пьет свой латте, как ненавидит внимание, хотя кажется, что она преуспевает в этом.
Но к чему это привело меня?
Воспоминание трехлетней давности снова врывается в мою голову, и я ругаюсь.

Я даже не могу прикоснуться к ней без того, чтобы меня не захлестнуло это мучительное чувство вины. Не могу найти удовольствие, не будучи брошенным в тиски боли.