Ты Вселенная, Кейси.

Время пришло.

В ту ночь мы лежали в постели и нежно целовались. Мои руки блуждали по его коже, пытаясь запомнить каждую линию и контур. Надеясь, желая, чтобы слабое пламя желания вспыхнуло и загорелось.

- Милая, я так устал, - сказал он.

- Это не проблема, - сказала я, широко улыбаясь, стараясь сделать свой дрожащий голос соблазнительным и игривым. Я провела руками по его груди, к поясу пижамных штанов. - Может быть, немного оральной стимуляции?

Том покачал головой, уткнувшись в подушку.

- Не сегодня, Кейс.

Это было уже пятое «не сегодня» подряд, и улыбка соскользнула с моего лица, как непрочная маска.

«Не сегодня». Но за взглядом Тома, за теплотой и печалью, за бесконечностью мыслей я прочла, что он говорил на самом деле.

«Не сегодня».

«Не завтра».

«Больше никогда».

- Хорошо, - сказала я, мое дыхание сжалось в груди, которая внезапно стала весить тонну. Слезы жгли мне глаза, я не успела отвернуться и была слишком слаба, чтобы не дать им пролиться.

- Я ненавижу это больше всего…

- Т-с-с.

- Мне очень жаль.

- Нет. Не извиняйся, Том. Сожалеть - значит желать, чтобы нас не было, а я не сожалею об этом. А ты?

Он покачал головой, его глаза были полны слез.

- Эти последние месяцы были всем.

- Всем. Я ни о чем не жалею. Но я сейчас немного поплачу, хорошо? Я ничего не могу с этим поделать. Не могу…

«Я не могу потерять тебя». Вот что я хотела сказать, но я потеряю его в любом случае, и поэтому я плакала, а он держал меня, пока я не остановилась.

Я вытерла глаза, затем стянула рубашку и расстегнула лифчик.

- Что ты делаешь? - пробормотал он сонным, размеренным голосом. Теперь он должен был говорить только так, чтобы хватило воздуха.

- Хочу быть рядом с тобой, - я крепко прижалась к нему. От него пахло теплом, мылом и его собственным запахом, который был присущ только ему.

Том крепко прижал меня к себе и быстро заснул - он все время ужасно уставал, но я долго лежала без сна, мое сильное сердце билось рядом с его, которое так стремительно теряло силы. Я хотела, чтобы у него была вся та сила, которой у меня было в избытке. Я попыталась представить себе поток энергии, живой и изобильной, исходящей от меня и просачивающейся в него. Она делает его лучше. И он поправляется.

«Не оставляй меня».

На следующее утро он проснулся с одышкой, едва был способен сесть без посторонней помощи. Наши глаза встретились, и он провел пальцами по моей щеке.

- Время пришло.

Я думала, что сейчас рухну на него, рыдая и причитая, позволяя горю выплеснуться из меня. Бог знает, как мне этого хотелось. Но после мне все равно пришлось бы отвезти его в больницу, и этот последний момент, здесь, в нашей постели, был бы потрачен впустую на слезы.

Вместо этого я поцеловала его, как и положено целовать возлюбленного - глубоко, долго. С каждым граммом бесконечной любви, которая жила во мне.

Я поцеловала Тома Каулитца всем сердцем и каждой частичкой своей души, которая будет любить его вечно.