Сбиваться в щебечущую стайку и кружить по посёлку: по мосту через реку, по качелям и каруселям, песчаным дорожкам, по изумрудным лужайкам и лоснящимся колосьями полям, - и плевать, если чужое, пусть ругают. Как ни крути, детство смягчает любые прост...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
День за днём шагало лето по посёлку. На ветвях по улице наливались соком гроздья черешен, спели абрикосы. Первая неделя совместной жизни с Рыжиком подходила к концу.
Бельчонок осваивался на новом месте и всё чаще и активней передвигался, прихрамывая на переднюю левую лапку, по двору под зорким надсмотром детей. Наотрез отказывался от яблок, забавно ворочая чёрный нос от тарелочки, и с завидным энтузиазмом уминал мелко нарезанные огурцы, любил размороженную землянику, иногда – рябину. Хороший аппетит и радовал и огорчал Колькину маму: запасы ягод стремительно беднели и скорее всего, уже к августу, ей не из чего будет варить компот для детей.
Попросить бы мужа по ягоды сходить, да он как неделю не ночует дома. Она бы и сама плетёнку земляники собрала, но боялась детей оставить. За домом и вещами тоже нужно присматривать – не ровен час Николай вернётся. Как бы сильно она его не ждала, горький вздох подавить не могла.
***
Июльские вечера всегда самые жаркие в череде летних дней, и этот не стал исключением. Пока Вика в своей комнате усердно готовилась к школьным контрольным, Коля вился вокруг мамы, то и дело «раскручивая» её на щедрые подарки Рыжику: сейчас, например, женщина несла к клетке не только миску с водой, но и блюдце с холодным молоком. Даже Кольке не всегда разрешалось брать много, а тут целое блюдце для белки!
По двору бродили курицы, щипали американку с щирицей, на разбитом кирпиче у крыльца нежилась полосатая ящерка. В сорняке под забором, среди окурков и железных крышечек стрекотали кузнечики, и лёгкий ветерок доносил с соседского двора радостные крики детей с запахом свежеиспечённых пирогов. Похожий аромат источали плоды дерева над белкиной клеткой. И до того радостно на душе было, до того беспокойно трепетало сердце, что хотелось выбежать за калитку вместе с Рыжиком и бежать, бежать, бежать навстречу жёлтому лету, яркому солнцу, свободе, обнимать каждого и с каждым здороваться, рассказывать о Рыжике и снова бежать, бежать вприпрыжку, пока лёгкие не сведёт, а в правом боку не заколет усталость, бежать к пёстрым полям Брусничного в гости, срывать одуванчики и пробовать на вкус все дары природы, а потом, с первым золотым листом клёна вернуться обратно и без умолку рассказывать, и рассказывать, как хорошо жить, когда на Земле июль властвует, как хорошо там, и будет ещё лучше, если Вика найдёт время погулять с ним, с Колькой.
Бережно оберегаемую идиллию маленького двора, заключённую в квадрат шиферной ограды, нарушил отец. Тенью проскользнув от калитки до дома, он обнаружил себя с грохотом свалившись на пол в коридоре: наступил на забытую у порога пожарную машинку. Мама вмиг всучила блюдца с молоком и водой сыну, в два счёта перешагнула шесть ступенек крыльца и исчезла в доме. Колька с радостью предоставил обед маленькому другу, ответственно проверил (два раза!) хорошо ли закрыта дверца клетки и приблизился к крыльцу поприветствовать отца.
В неосвещённом коридоре он успел разглядеть опрокинутую бутылку. Таким место только под прилавком «Берёзки».
