Академия вампиров 2

21

Только этого мне сейчас и не хватало! Я могла справиться со всеми выходками Адриана: если бы он запал на нее, приучил бы курить свои дурацкие сигареты... да что угодно. Только не это. Меньше всего мне хотелось, чтобы Лисса отказалась от таблеток. Я неохотно покинула ее сознание и вернулась в зловещую реальность. Интересно посмотреть, как дальше будут развиваться события между Адрианом и Лиссой, но подглядывать за ними... Нет, нехорошо. Ладно. Сейчас мне реально необходим план. Нужно действовать. Нужно вытащить нас отсюда. Но, оглядываясь по сторонам, я видела, что ситуация ничуть не изменилась, и следующие несколько часов провела, прикидывая и размышляя.
Сегодня нас охраняли трое. Они выглядели немного усталыми, но рвения не утратили. Эдди, казалось, полностью отключился, Мейсон тупо смотрел в пол. На другой стороне комнаты Кристиан устремил яростный взгляд в пространство, а Мия, похоже, спала. Чувствуя, как безумно пересохло горло, я чуть не рассмеялась, вспомнив, что говорила ей о бесполезности магии воды. В бою от воды действительно немного толку, но сейчас я отдала бы что угодно, лишь бы Мия заставила появиться хоть немного...
Магия.
Почему я раньше не подумала о ней? Мы не беспомощны. Ну, не совсем.
В сознании медленно складывался план – скорее всего, безумный, но лучшего у нас не было. Сердце заколотилось в предвкушении, и я проследила за тем, чтобы сохранять спокойное выражение лица, а то охранники могли бы заметить внезапное озарение. Кристиан наблюдал за мной с другой стороны комнаты. Он заметил краткую вспышку моего возбуждения и понял – я что-то задумала. В его взгляде вспыхнуло любопытство, он не меньше меня хотел действовать.
Господи, как нам это проделать? Мне требовалась помощь Кристиана, но как дать ему понять, что у меня на уме? Фактически я даже не уверена, сумеет ли он помочь, – настолько он ослабел. Я смотрела ему в глаза, силясь передать мысль. На его лице возникло выражение замешательства, но решимость никуда не исчезла. Убедившись, что ни один охранник прямо на меня не смотрит, я слегка изменила позу, натянула запястья и, изогнувшись, насколько могла, посмотрела себе за спину, после чего снова встретилась взглядом с Кристианом. Он непонимающе нахмурился, и я снова проделала то же телодвижение.
– Эй! – громко заговорила я; Мейсон и Мия удивленно дернулись. – Вы, парни, в самом деле задумали уморить нас? Разве нельзя дать хоть немного воды?
– Заткнись! – сказал один из охранников.
Стандартная реакция в случае, когда кто-либо из нас пытался заговорить.
– Да ладно вам! – как можно развязнее продолжала я. – Неужели даже маленького глотка нельзя? Горло просто горит. Буквально огнем.
При последних словах мой взгляд метнулся к Кристиану, а потом снова вернулся к охраннику, к которому я обращалась.
Как и ожидалось, он встал с кресла и двинулся ко мне.
– Не заставляй меня повторяться, – проворчал он.
Неизвестно, сможет ли он применить насилие, но пока мне не хотелось подталкивать его к этому. Кроме того, я подала знак. Если Кристиан не понял намека... ну тогда все. Надеясь, что выгляжу испуганной, я замолчала. Охранник вернулся на свое место и спустя какое-то время перестал сверлить меня взглядом. Я снова посмотрела на Кристиана и натянула запястья.
«Давай же, давай! – думала я. – Сложи два и два».
Внезапно его брови взлетели вверх, и он изумленно посмотрел на меня. Хорошо. Он явно что-то понял. Оставалось надеяться – именно то, что я хотела. На его лице возникло вопросительное выражение: дескать, ты серьезно? Я энергично закивала. Он задумался ненадолго, а потом сделал глубокий, долгий вдох.
– Ладно, – сказал он.
Все снова подскочили.
– Заткнись, – автоматически среагировал один из охранников усталым голосом.
– Нет, – заявил Кристиан. – Я готов. Готов пить.
Все, включая меня, на несколько мгновений окаменели. Это было не совсем то, что я имела в виду.
Лидер охранников встал.
– Только не вздумай морочить нам голову.
– Не собираюсь. – На лице Кристиана возникло лихорадочное, отчаянное выражение, думаю, оно не было полностью притворным. – Я устал от всего этого. Хочу выбраться отсюда и не хочу умирать. Я буду пить... вот ее.
Он кивнул на меня. Мия в смятении взвизгнула. Мейсон обозвал Кристиана такими словами, за которые в школе получил бы строгое взыскание.
Нет, это определенно было не то, что я имела в виду.
Два других охранника вопросительно посмотрели на лидера.
– Позвать Исайю? – спросил один из них.
– Не думаю, что он здесь, – ответил лидер.
Несколько мгновений он вглядывался в лицо Кристиана, а потом принял решение.
– И не хочу беспокоить его зря – вдруг просто какой-то фокус. Пусть идет, а там посмотрим.
Один из охранников достал острые кусачки, зашел за спину Кристиану и наклонился. Я услышала, как щелкнул разрезаемый пластик. Схватив Кристиана за руку, охранник рывком поставил его на ноги и повел ко мне.
– Кристиан! – гневно воскликнул Мейсон, с такой силой пытаясь разорвать свои путы, что слегка сдвинул кресло. – Ты в своем уме? Не позволяй им!
– Вам, ребята, придется умереть, но не мне, – огрызнулся Кристиан, отбрасывая с глаз черные волосы. – Другого способа выбраться нет.
Я не понимала, что происходит, но была уверена, что продемонстрировала бы больше эмоций, если бы мне действительно угрожала смерть. Два охранника стояли по бокам Кристиана, настороженно глядя, как он наклоняется ко мне.
– Кристиан, – прошептала я, удивляясь тому, насколько естественно звучат нотки страха в моем голосе, – не делай этого.
Его губы изогнулись в горчайшей из улыбок, так часто возникающих на его лице.
– Мы с тобой никогда не любили друг друга, Роза. Если уж я должен убить кого-то, пусть это будешь ты. – Его слова звучали так холодно, так расчетливо, так правдоподобно. – Кроме того, мне казалось, ты сама хочешь этого.
– Нет. Пожалуйста, не...
Один из охранников толкнул Кристиана.
– Кончай с этим – или вернешься на свое место.
На губах Кристиана играла та же зловещая улыбка.
– Прости, Роза. Когда-нибудь ты все равно умрешь. Почему бы не уйти легко и приятно? – Он приблизил лицо к моей шее. – Будет немного больно.
Я действительно не верила в происходящее. Почему? Потому что он сказал... неправду? Я неловко заерзала. По общему мнению, если из тебя выпивают всю кровь, ты одновременно получаешь такое количество эндорфинов, что практически не чувствуешь боли. Как бы засыпаешь, и все. Конечно, это лишь предположения. Умершие от укуса люди не возвращаются обратно, чтобы поделиться с нами своим опытом.
Кристиан обнюхивал мою шею, при этом мои волосы частично скрывали его лицо. Я почувствовала прикосновение губ к коже, такое мягкое, что на память пришли их с Лиссой поцелуи. Спустя мгновение кожи коснулись кончики его клыков. И потом я почувствовала боль. Самую настоящую боль.
Но она была вызвана не укусом. Его зубы лишь слегка сдавили кожу, не пронзая ее. Он повел языком по шее, но не высасывал кровь. Если уж на то пошло, это походило скорее на странный, извращенный поцелуй. Нет, боль ощущали запястья. Жгучую боль. Кристиан использовал свою магию, направив жар на мои гибкие кандалы, – в точности как я и хотела. Он понял мой призыв. Пока он как бы пил мою кровь, пластик нагревался все сильнее и сильнее. Если бы кто-то вгляделся, находясь поблизости, он, возможно, заметил бы, что Кристиан притворяется, однако мои волосы в большой степени скрывали его от охранников.
Я знала, пластик нелегко расплавить, но только сейчас по-настоящему поняла насколько. Требовалась очень высокая температура; ощущение, как будто мои руки погрузили в лаву. Пластик обжигал кожу ужасно. Я извивалась, пытаясь облегчить боль, и при этом заметила, что наручники слегка поддаются. Они становились мягче. Отлично. Уже кое-что. Просто нужно потерпеть еще немного. Кристиан все же слегка укусил меня, видимо для правдоподобия, но это продолжалось всего секунд пять, и я получила совсем немного эндорфинов, определенно недостаточно, чтобы заглушить ужасную, все нарастающую боль в руках. Я захныкала, и это, видимо, придало всей сцене больше правдоподобия.
– Просто глазам своим не верю, – пробормотал один из охранников. – Он и впрямь делает это.
Я услышала, как Мия плачет. Жгучая боль нарастала. Никогда в жизни не испытывала я таких мучений, но бо́льшая часть уже осталась позади, и вытерпеть остальное было легче, поскольку то, что раньше представлялось лишь возможностью, становилось реальностью.
– Эй! – внезапно воскликнул охранник. – Чем это пахнет?
Пахло расплавляемым пластиком. Или, может, расплавляемой плотью. По правде говоря, это не имело значения, поскольку, когда я в следующий раз пошевелила запястьями, они вырвались из липких, обжигающе горячих наручников. У меня было десять секунд, чтобы застать охранников врасплох, и я использовала их. Вскочила с кресла, оттолкнув Кристиана. По обеим сторонам от него стояли охранники, один все еще с кусачками. Молниеносным движением я выхватила их у него и вонзила ему в щеку. Он издал булькающий вскрик, но я не стала дожидаться, чтобы полюбоваться делом своих рук. Преимущество эффекта неожиданности заканчивалось, и я не могла впустую тратить время. Выдернув кусачки, я принялась молотить второго парня. Удары ногой, как правило, у меня получались сильнее, чем кулаками. Тем не менее я и кулаками сумела в достаточной мере забить его, заставив пошатнуться. К этому моменту лидер охранников уже пришел в себя. Как я и опасалась, при нем был пистолет, и он достал его.
– Не двигаться! – закричал он, целясь в меня.
Я замерла. Охранник сделал шаг вперед и схватил меня за руку. Парень, в которого я вонзила кусачки, стонал, лежа на полу. Продолжая целиться в меня, лидер начал говорить что-то, но потом внезапно вскрикнул. Пистолет вспыхнул бледно-оранжевым и выпал из его рук. В местах соприкосновения с ним кожа воспалилась и покраснела. Кристиан разогрел металл, поняла я. Да! Нам с самого начала нужно было использовать этот магический прием. Если мы выкарабкаемся, я стану сторонницей Таши. Мысль о том, что морои не должны использовать магию, настолько въелась в сознание, что нам даже в голову не пришло прибегнуть к ней раньше.
Я повернулась к парню, который держал меня за руку. Не думаю, что он ожидал от миниатюрной девушки такого умения драться плюс все еще пребывал в шоке от случившегося. Места было достаточно, и я врезала ему ногой в живот – удар, за который на боевых занятиях наверняка получила бы высшую оценку. Он хрюкнул и отлетел к стене. Миг – и я набросилась на него. Схватила за волосы и стукнула головой о пол с силой, достаточной, чтобы вывести из игры, но не убить.
И тут же вскочила, удивляясь тому, что их лидер до сих пор не бросился на меня. Шок от ожога пистолетом уже должен был пройти. Однако, развернувшись, я обнаружила, что все тихо. Лидер лежал без сознания на полу, а над ним склонился только что освободившийся Мейсон. Рядом стоял Кристиан, с кусачками в одной руке и пистолетом в другой. Пистолет все еще испускал жар, но, видимо, Кристиан был невосприимчив к нему. Он целился в охранника, проткнутого кусачками. Тот оставался в сознании, просто истекал кровью, но замер под дулом пистолета.
– Черт! – пробормотала я, одним взглядом охватив всю сцену.
Подошла к Кристиану и протянула к нему руку.
– Дай сюда, пока ты кого-нибудь не ранил.
Я ожидала услышать едкий ответ, но он просто отдал мне пистолет дрожащими руками. Я засунула его за пояс. Вглядевшись в лицо Кристиана, я заметила, какой он бледный, – как будто в любой момент мог потерять сознание. Для того, кто голодал два дня, он потратил слишком много сил на свою магию.
– Мейс, найди наручники, – скомандовала я.
Не поворачиваясь к нам спиной, он попятился к ящику, где охранники держали запас наручников. Вытащил три полоски пластика и что-то еще. Вопросительно глядя на меня, продемонстрировал моток клейкой ленты.
– Отлично, – сказала я.
Мы привязали охранников к креслам. Один был в сознании, но мы «утихомирили» и его, после чего залепили им рты клейкой лентой. В конце концов они очнутся, и нам ни к чему, чтобы они подняли шум.
Освободив Мию и Эдди, мы обсудили следующий ход. Кристиан и Эдди едва стояли, но, по крайней мере, Кристиан осознавал происходящее. Лицо Мии было залито слезами, однако я решила, что воспринимать приказы она в состоянии. Таким образом, реально действующей силой оказались мы с Мейсоном.
– Судя по часам вон того парня, сейчас утро, – заявил Мейсон. – Нам нужно лишь выбраться наружу. И все, мы окажемся за пределами их досягаемости. Если, конечно, здесь нет других людей.
– Они говорили, Исайи сейчас здесь нет, – еле слышно пролепетала Мия. – Мы сумеем выбраться, верно?
– Эти люди пробыли с нами не один час, – сказала я. – Может, они ошибаются насчет Исайи. Нам нельзя допустить ни одного неосторожного шага.
Мейсон медленно открыл дверь и выглянул в пустой коридор.
– Думаешь, отсюда есть выход наружу?
– Это было бы большой удачей, – пробормотала я и повернулась к остальным. – Оставайтесь здесь. Мы проверим подвал.
– А если кто-нибудь придет?! – воскликнула Мия.
– Никто не придет, – заверила я ее.
Я и впрямь была уверена, что в подвале никого нет, иначе они уже давно прибежали бы, услышав шум. Если же кто-то будет спускаться по лестнице, мы услышим его первыми.
Тем не менее мы с Мейсоном были очень осторожны, обходя подвал, выглядывая из-за всех углов и прикрывая друг другу спину. Настоящий крысиный лабиринт, как мне и запомнилось, когда нас вели сюда. Длиннющие коридоры и множество комнат. Мы открывали двери одну за другой. Везде пусто, не считая кресел. Я содрогнулась, подумав, что наверняка в этих помещениях тоже держали пленников.
– Ни одного окна в этом проклятом месте, – пробормотала я, когда мы закончили обход. – Придется подниматься по лестнице.
Мы двинулись к нашей комнате, но прежде чем добрались до нее, Мейсон схватил меня за руку.
– Роза...
Я остановилась и посмотрела на него.
– Да?
Его голубые глаза – серьезные, как никогда, – были полны раскаяния.
– Это я все испортил.
Мне припомнились события, приведшие к такому печальному исходу.
– Нет, Мейсон, это мы все испортили.
Он вздохнул.
– Надеюсь... Надеюсь, когда все закончится, мы сможем сесть поговорить и во всем разобраться. Не следовало мне так злиться на тебя.
Я хотела сказать ему, что, когда он исчез, я как раз шла к нему объявить – между нами ничего быть не может. Однако сейчас ни время, ни место не подходили для заявления о разрыве, поэтому я сжала его руку и солгала:
– Я тоже надеюсь.
Он улыбнулся, и мы вернулись к остальным.
Быстро обсудили план и начали красться вверх по ступеням. Я шла впереди, за мной Мия, поддерживающая спотыкающегося Кристиана. Замыкал шествие Мейсон, который практически тащил Эдди.
– Я должен идти первым, – пробормотал Мейсон, когда мы добрались до верха лестницы.
– Нет! – огрызнулась я и положила руку на дверную ручку.
– Да, но если что-то случится...
– Мейсон...
Я устремила на него твердый взгляд, и внезапно в моем сознании вспыхнул образ матери в тот день, когда напали на Дроздовых, – хладнокровной, полностью держащей себя в руках даже после всех ужасных событий. Тогда требовался лидер – в точности как сейчас. И я постараюсь быть им настолько, насколько в моих силах, постараюсь быть такой, как она.
– Если что-то случится, – продолжала я, – ты должен вывести их отсюда. Бегите быстро, бегите далеко. И не возвращайтесь без целой орды стражей.
– Но ты станешь первой, на кого могут напасть! И что, по-твоему, я должен делать? – прошипел он. – Бросить тебя?
– Да. Ты должен забыть обо мне, если есть возможность вывести их отсюда.
– Роза, я не буду...
– Мейсон! – Я снова представила себе мать, призывающую всю свою мощь и силу ради того, чтобы вести за собой остальных. – Ты можешь сделать это или нет?
Несколько долгих, тягостных мгновений мы в упор смотрели друг на друга; остальные ждали затаив дыхание.
– Могу, – сухо ответил он.
Я кивнула и отвернулась от него.
Дверь скрипнула, и я состроила гримасу. Едва дыша, я абсолютно неподвижно замерла наверху лестницы, оглядываясь и прислушиваясь. Дом и его оригинальное убранство выглядели точно так же, как когда нас привели сюда. Темные шторы прикрывали все окна, но по краям пробивался яркий солнечный свет, и никогда он не ощущался таким замечательным, как в этот момент. Выйти на него означало свободу.
Ни звуков, ни движения. Оглянувшись, я попыталась вспомнить, где передняя дверь. Она была, по сути, недалеко, но в данный момент казалось, нас разделяет пропасть.
– Пошли на разведку, – прошептала я Мейсону, надеясь, что так он легче перенесет то, что я не пустила его вперед.
Он дал Мие поддержать Эдди, и мы с Мейсоном быстро обежали жилое пространство. Никого. Путь от лестницы до передней двери свободен. Я испустила вздох облегчения. Мейсон снова подхватил Эдди, и мы двинулись, в напряжении, все на нервах. Господи, мы, похоже, выберемся, осознала я. Действительно выберемся. Просто не верилось, какая удача нам привалила. Мы были так близки к гибели – а теперь еще чуть-чуть, и все останется позади. Мы переживали один из тех моментов, которые заставляют ценить жизнь и заставляют менять ее к лучшему. Когда клянешься себе, что не упустишь предоставленного судьбой второго шанса сделать это...
Я услышала их почти одновременно с тем, как увидела прямо перед собой. Как будто магическое заклинание вызвало Исайю и Елену из воздуха. Вот только магия тут ни при чем, осознала я. Просто стригои движутся необыкновенно быстро. Они, наверное, находились в какой-то из комнат первого этажа, которые мы сочли пустыми и не стали осматривать, чтобы не терять времени даром. Внутренне я обругала себя за то, что не проверила каждый дюйм этого этажа. Где-то в глубине сознания прозвучали насмешливые слова, которые я бросила матери в классе Стэна: «У меня возникло чувство, будто вы напортачили. Почему было не обыскать тщательно все помещение и не удостовериться, что там нет стригоев? По-моему, вы избавили бы себя от многих неприятностей».
Карма – настоящая сука.
– Детки, детки, – почти пропел Исайя. – Мы так не договаривались. Вы нарушаете правила игры.
Жестокая улыбка заиграла на его губах. Он забавлялся, ни в малейшей степени не воспринимая нас как угрозу. И если честно, был прав.
– Быстро и далеко, Мейсон, – произнесла я еле слышно, не отрывая взгляда от стригоев.
– Ну надо же... Если бы взгляды могли убивать... – Тут в голову Исайи пришла одна мысль, и он дугой выгнул бровь. – Ты что, воображаешь, будто одна справишься с нами обоими?
Он захихикал. Елена захихикала тоже. Я стиснула зубы.
Нет, я не рассчитывала справиться с ними обоими. Фактически я была чертовски уверена, что меня ждет смерть. Но я была уверена, что сначала сумею отлечь на себя их внимание. Я метнулась к Исайе, но пистолет нацелила на Елену. На стража можно вот так неожиданно наброситься – но не на стригоя. Они осознали мое намерение практически до того, как я начала двигаться. Правда, пистолет в моих руках стал для них неожиданностью. И хотя Исайя блокировал мое нападение почти без усилий, я сумела выстрелить в Елену до того, как он схватил меня за руку и остановил. От грохота выстрела у меня на мгновение заложило уши, а Елена вскрикнула от боли и удивления. Я целилась ей в живот, но из-за толчка попала в бедро. Особого значения это, впрочем, не имело. Никаким выстрелом ее не убьешь, просто рана в животе гораздо болезненнее.
Исайя с такой силой сжимал мне запястье, что я подумала – он сломает мне кости. Пистолет выпал из руки, ударился о пол, подскочил и заскользил к двери. Елена в ярости вопила и пыталась оцарапать меня. Исайя велел ей взять себя в руки и оттолкнул меня, чтобы она не смогла дотянуться. Все это время я молотила руками и ногами не столько в надежде вырваться, сколько с целью учинить им максимальные неприятности.
И потом: сладчайший из звуков. Передняя дверь открылась.
Мейсон воспользовался преимуществом того, что они заняты мной. Оставив Эдди с Мией, он обежал вокруг меня и, обхватив Исайю, потащил его к открытой двери. Тот развернулся с быстротой молнии и вскрикнул, когда в лицо ему хлынул солнечный свет. Он, конечно, испытывал страдания, но рефлексы отнюдь не утратил. Не выпуская меня и прихватив Елену, он вместе с нами рывком переместился с пятна света в глубь гостиной, причем Елену он тащил за руку, а меня за шею.
– Уводи их отсюда! – закричала я.
– Исайя... – начала Елена, вырываясь из его хватки.
Он толкнул меня на пол и развернулся, глядя вслед убегающим жертвам. Сейчас, когда он больше не стискивал мне шею, я хватала ртом воздух и неотрывно смотрела на дверь сквозь завесу волос. И успела увидеть, как Мейсон перетащил Эдди через порог, на солнечный свет, где они оказались в безопасности. Мия и Кристиан убежали раньше. Я едва не разрыдалась от облегчения.
Исайя в ярости повернулся ко мне – глаза черные, ужасные, – нависая надо мной с высоты своего огромного роста. Его лицо всегда выглядело жутко, но сейчас... Сказать «отвратительно, злобно, чудовищно» значило ничего не сказать. Он схватил меня за волосы и вздернул вверх. Я закричала от боли, а он наклонил голову, так что наши лица оказались практически прижаты друг к другу.
– Ты жаждала укусов, девчонка? Хотела стать «кровавой шлюхой»? Ну, это мы можем устроить, во всех смыслах этих слов. И тебе не будет приятно. И это не оцепенение. Это больно – принуждение работает в обе стороны, знаешь ли, и я могу заставить тебя поверить, что ты испытываешь самую жуткую боль в жизни. И я могу сделать так, что умирать ты будешь долго, очень долго. Ты будешь кричать. Ты будешь плакать. Ты будешь умолять меня прекратить мучения и позволить тебе умереть...
– Исайя, – в гневе воскликнула Елена, – просто убей ее наконец! Если бы ты сделал это раньше, как я говорила, ничего не произошло бы.
Не отпуская меня, он сверкнул глазами в ее сторону.
– Не смей прерывать меня!
– Ты слишком любишь эффекты. – Клянусь, она по-настоящему подвывала. Никогда не думала, что стригои на такое способны, это выглядело почти комически. – И слишком расточителен.
– Не смей дерзить мне!
– Я голодна. Я всего лишь говорю, что нужно...
– Отпусти ее, или я убью тебя.
Мы все повернулись на этот новый голос, мрачный и полный ярости. В дверном проеме стоял обрамленный светом Мейсон с моим пистолетом в руке. Несколько мгновений Исайя молча разглядывал его, а потом сказал почти скучающим тоном:
– Ну давай попробуй.
Мейсон не колебался. Он всадил в грудь Исайи всю обойму. С каждой пулей стригой слегка вздрагивал, однако продолжал стоять и не отпускал меня. Вот что такое быть старым, могущественным стригоем, поняла я. Пуля в бедре причиняет боль молодой вампирке. Но Исайя? Получить подряд несколько пуль в грудь для него просто досадная неприятность.
Мейсон тоже осознал это, его лицо окаменело, когда он отбросил пистолет.
– Уходи! – закричала я.
Он все еще стоял на солнце и, значит, в безопасности.
Но он не послушался меня, бросился к нам, покинув спасительный свет. Я удвоила силы, надеясь отвлечь от него внимание Исайи. Увы. Исайя оттолкнул меня к Елене, когда Мейсон был еще на полпути к нам, молниеносным движением блокировал его и схватил, как прежде меня.
Только в отличие от меня он не стал вздергивать его за волосы и разражаться долгой, угрожающей тирадой об ожидающей его мучительной смерти. Исайя просто остановил Мейсона, сжал его голову обеими руками и резко повернул ее. Послышался тошнотворный хруст. Глаза Мейсона широко распахнулись... и стали пустыми.
Со вздохом раздражения Исайя швырнул обмякшее тело Мейсона туда, где, вцепившись в меня, стояла Елена. Она упала рядом с нами. Перед глазами все поплыло от головокружения и тошноты.
– Вот, – сказал Исайя Елене, – может, теперь ты уймешься. И оставь мне немного.