Грета Майер и сумрачные тени

Глава 7

Как только господин Алистер со скрипом отворил дверь, четырнадцать пар растерянных глаз впились в мужчину. В молитвенном зале воцарилась звенящая тишина. Сиротки уже не толпились у окна, а стояли в центре комнаты, разбившись на группки. Их лица сливались в массе одинаковых и потрепанных временем одежд. Лишь рыжеволосая девочка, тревожно обнимавшая свою подругу, словно высеченная искра из огнива, бросилась мужчине в глаза. Он плотно закрыл за собой дверь, не сводя глаз с сироток и, облокотившись о стену, сложил руки на груди. Девочки, как загнанное стадо овец, взирали с опаской на мужчину и не произнесли ни звука. Казалось, незваные гости отняли у молоденьких воспитанниц дар речи. В моменте Алистеру захотелось сделать что-то нелепое и от скудоумия мужчина ничего лучше не придумал, как неожиданно и громко издать звук:

— Бу!

Девочки заверещали, вызвав у конюха лающий смех.

— Это же не они? — когда сиротки успокоились, набравшись смелости, спросила Эстер.

Перестав улыбаться, Алистер в упор посмотрел на девочку, приняв серьезный вид.

Впервые Грета разглядела животный страх в глазах Эстер. На мгновение в Майер вспыхнуло любопытство: что же таилось в прошлом ненавистной девчонки, коль она также как и Зельда объята тревогой? Это непрошенное любопытство насторожило Майер. С чего бы вдруг, ее заботила прошлая жизнь Эстер? Чтобы с ней ни случилось, как бы ни вела себя сиротка, Грета не станет погружаться в ее мир. Эстер достаточно раз проявляла истинное отношение к Майер. Так почему Грета смотрит сейчас на сиротку и перебирает в голове возможные ужасные сценарии из прошлого Эстер? И самое ужасное, почему в ее душе тенью мелькнуло сочувствие к сиротке?

Нет. Эстер не заслужила внимания. Майер даже думать о девчонке не станет! Грета ничего не придумала лучше, как задушить зародившееся сострадание и отвернуться от Керси.

Сиротки выжидающе смотрели на конюха.

— Не они, — наконец, ответил мужчина.

— И... с нами все будет хорошо? — все еще прижимаясь к Майер, отозвалась Зельда.

Она дрожала в объятьях Греты, не в состоянии унять чувств. Когда другие сиротки липли к окну, она ни на шаг к нему не приблизилась. Воздух в зале сделался густым и, казалось, сдавливал легкие. Зельду будто насильно толкнули в прошлое, наглухо закрыв крышку бочки. И даже, когда Грета, оторвавшись от окна, наконец, заметила ее и обняла, Зельда все равно не могла отделаться от мысли, что все еще сидит в бочке и сжимает в руках не подол платья, а воображаемую фигурку коника.