Утро встретило двух юных мальчишек ослепительно яркими лучами солнца, едва выглянувшего из-за горизонта. Оно медленно поднималось, окрашивая небо в золотисто-розовые оттенки, а легкий утренний ветерок проникал сквозь щели старого сарая, наполняя его свежестью нового дня.
Ливей и Инхао проснулись в этом скромном, но уютном убежище. Сарай принадлежал семье Чао, у которых Инхао жил и работал последние четыре года. Хотя ночь здесь была прохладной, их постель, сплетенная из старых одеял и набитых сеном матов, все еще хранила тепло двух юных тел, согретых ночным сном.
Вокруг царил легкий полумрак, но первые солнечные лучи, пробиваясь сквозь узкие щели в стенах, высвечивали хаотично разбросанные по помещению предметы. Вдоль стен стояли аккуратные стопки заготовок и уже готовых темных амулетов, каждый из которых нес в себе трудолюбие и мастерство человеческих рук. В дальнем углу возвышался гончарный станок, покрытый легким налетом глины, рядом – небольшой рабочий стол с инструментами, остатками высохшей смеси и недоделанными фигурками.
Воздух был наполнен легким ароматом влажной глины, древесной стружки и чего-то неуловимо пряного – возможно, запаха старых травяных настоев, оставленных на подоконнике. Этот день обещал быть таким же, как и все предыдущие, но в жизни мальчишек всегда находилось место для неожиданностей.
То неловкое, но удивительно удачное признание в любви произошло всего несколько лун назад, но даже теперь, спустя время, Инхао еще не до конца привык к переменам, что последовали за ним. Ливей, всегда такой уверенный и порывистый, словно раскрылся по-новому, превратив свою привязанность в нечто еще более осязаемое, смелое, жадное.
С тех пор он стал обнимать Инхао еще чаще, крепче, как будто боялся отпустить хотя бы на мгновение. Каждый раз, когда они оставались наедине, будь то в сумрачном углу сарая, за широкими складками рыночных шатров или в тени старых каменных стен, Ливей неизменно находил способ прижать его к себе, спрятать в темноте, лишая возможности сбежать.
А потом – целовал. Жарко, требовательно, неумело, но с таким напором, с такой искренностью, что у Инхао перехватывало дыхание. В этих поцелуях не было расчетливости или осторожности – только чистая, необузданная эмоция, желание отдать себя всего, без остатка, и впитать в ответ каждую дрожь, каждый сбившийся вдох.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Этому злодею нужен выходной!
RomanceЗа свои 29 лет Хеи Инхао запомнился всем как злой, мстительный, жестокий и мелочный человек, убивший своего брата. Когда его жизнь подошла к концу, он хотел только спокойствия в загробном мире, но открыл глаза в другой эпохе, 100 лет назад в теле дв...
